Сергей Лабзов - Приключения Димы Кремова

– Ладно, счастливый человек, иди мойся.

Когда рисовая каша с мясом была съедена и выпит чай, все уселись на диван и стали обсуждать план на завтра.

– Сначала мы поедем к вашему Пузырю, потом сразу на Витебский вокзал за билетами, – верховодил Корней. – Смотря от результатов перевода и дешифровки, наши дальнейшие действия…

– Корней, а вдруг этот Пузырь не справится? – перебила Наташа.

– Перебивать старших неприлично, девушка, – охотник грозно сдвинул брови, – но вам, леди, я прощаю эту бестактность. Я же сказал, что всё будет зависеть от результата дешифровки. Если не удастся, то будем исходить из данного.

– Может, мне завтра съездить одному, – предложил Дима.

– Нет, сейчас разъединяться нельзя. Банда может отловить вас по одному, – отверг эту инициативу Корней.

– Как мы будем выбираться из квартиры, если за ней следят? – спросила Наташа.

– А вот завтра и посмотрим, – закончил прения охотник, – и вообще, дайте почитать любимого автора!

Корней подмигнул Наташе и уткнулся в книгу. Молодые люди ушли в другую комнату, из которой вскоре можно было услышать вздохи и стенания. Корней усмехнулся и раскурил свою трубку.

День прошёл, как в избе-читальне. Охотника было не оторвать от книги, а молодые люди с увлечением «читали» друг друга. Спать легли рано. Перед сном Корней долго наблюдал за обстановкой во дворе. Но ничего угрожающего не заметил. Он с книгой завалился на диван и вскоре уснул. Дима с Наташей, насытившись любовью, тоже заснули безмятежным сном. Утро вечера всегда мудренее.

Утро выдалось опять слякотным и хмурым. Сугробы во дворе почернели и стали похожи на грязное постельное бельё какого-то бомжа. На календаре было первое марта – начало весны, но этот день в Питере был условным. Часто именно в этот день мороз давал о себе знать. Тогда выглядывало солнце и становилось веселее. Но сейчас было пасмурно, а это значит, что атмосферное давление опять упало. На улице царили слякоть и мрак.

Наташа встала раньше всех и после того, как привела себя в порядок, занялась приготовлением завтрака. Продукты она использовала ещё те, купленные у спекулянтки в Орехово. Мужчины проснулись попозже: Корней долго читал, а Дима просто наслаждался моментом безделья.

Когда завтрак был закончен, Корней сказал:

– Ребята, сейчас я выйду на разведку, а вы побыстрее всё упакуйте, чтобы, когда я вернусь, мы сразу могли выйти из дома.

Охотник осторожно открыл замок и быстро распахнул дверь. На лестнице никого не было. Тогда он всё так же осторожно посмотрел в окно, но ничего странного не увидел. На улице тоже было всё спокойно. Или конкуренты успокоились или вообще бросили ими интересоваться. Когда Корней вернулся, ребята были уже одеты. Они вышли из квартиры и без приключений добрались до метро.

На улице Маяковского, не доходя до дома Пузыря двух кварталов, Корней остановился и сказал:

– Митя, ты дальше иди один, а мы подождём тебя вон в том кафе, – он указал на кооперативное злачное заведение.

– Там цены бешенные, – предупредил Кремов.

– А мы только чай попьём. Так, деньги у тебя есть?

– Да.

– Когда придёшь обратно, мы с Наташей отдадим тебе свои доли. И не возражай, мы же договорились, – сказал охотник, видя, что Дима собирается что-то сказать, – иди.

Кремов дошёл до дома Соркина и поднялся на второй этаж. Остановившись перед дверью Пузыря, он хотел было нажать на звонок, но заметил вдруг, что дверь не заперта, а приоткрыта на несколько сантиметров. Почуяв неладное, Дима оглянулся, потом осторожно вошёл в прихожую. Чтобы у Пузыря, этого очень замкнутого и осторожного человека, была открыта дверь! Может, он забыл закрыть? Кремов прислушался, но из глубины квартиры никаких звуков не раздавалось. Он приблизился к двери комнаты и тихонько её приоткрыл. Ничего не произошло. Тогда Дима уже смелее зашёл в огромную комнату и опять никого не увидел. Он вышел в коридор и направился в ванную, но ни там, ни в туалете хозяина не обнаружил. Больше искать было негде. Ничего не понимая, Дима вернулся в комнату, собираясь дождаться хозяина. Большое кожаное кресло стояло у письменного стола, и Дима намеревался с комфортом в нём расположиться. Он хотел повернуть кресло с высокой спинкой к себе, взялся уже за подлокотник и… отпрянул. В кресле сидел его друг Илья Соркин с дыркой во лбу. За головой несчастного спинка кресла была испачкана смесью крови и мозгов. Глаза смотрели на Диму с какой-то толи мукой, толи укоризной. Димка застыл, не отрывая взгляда от глаз покойника. Через минуту он пришёл в себя и издал какой-то сдавленный стон. Кремов и раньше видел покойников – ему пришлось много раз хоронить близких, но вид убитого здоровенного друга потряс его. Ничего не замечая вокруг, Димка бегом припустил прочь. Запыхавшись, он ворвался в кафе и рухнул на стул за столиком, где спокойно пили чай его друзья.