Надежда Максимова - Тайна потерянной рукописи

В общем, шутки шутками, а без политики не обошлось.

В заключительных строках второго листа значилось, что «Дядя поэта, Василий Львович Пушкин, охарактеризовал заседания общества так: „Здесь острое словцо приязни всей дороже. И дружество почти на ненависть похоже“».

Больше на втором листе ничего не было.

– И зачем такая многозначительность? – пожал плечами Ваня, переворачивая страницу и изучая ее пустую обратную сторону. – Ну, «Арзамас». Мало ли сообществ у студиусов, жаждущих попить пивка в компании?

– Сообществ, может быть, и много, – не согласился дядя Миша. – Да уж больно название особенное.

– Да? И чем же?

– У меня племянник читал «Код да Винчи» Дэна Брауна и очень возмущался. Почему, мол, автор все важные исторические реалии переносит в Европу?! «Мы ничем не хуже, – бушевал племянник. – У нас свой Грааль есть».

– Грааль? При чем здесь это?

– А вы посмотрите на герб Арзамаса. По версии наших справочников на нем изображены цветные стропила. А по версии Дэна Брауна, две линии, образующие угол, направленный вверх, это символ мужского начала. Другие две линии, образующие угол с острием вниз – символ женского лона. А все вместе они обозначают чашу Христову, Святой Грааль.

Герб Арзамаса

– Ты веришь Дэну Брауну?

– Я верю своим глазам. Во-первых, где ты видел стропила с острием вниз? Во-вторых, мужской и женский символы на гербе выделены разным цветом. Типа цветные стропила. Разве такое бывает? И, в-третьих, эти ломаные линии на гербе совместно образуют букву, с которой начинается имя Христа.

Повисла пауза. Мы с Ваней смотрели на дядю Мишу и просто не знали, что сказать. Вот так ничего себе открытие!

– Да не, – выдавил, наконец, Зайкин, отмахиваясь ладошкой, как от привидения. – Не может быть.

– А я что, – пожал плечами старший прапорщик. – Просто высказал мнение.

– И потом у тебя цвета не совпадают.

– В смысле?

– Ну, Христа всегда изображают в красных одеждах и синем плаще. А на гербе Арзамаса стропила красные и зеленые. Не синие, ясно?

– О цветах я не подумал.

– Вот именно. А строишь глубокомысленные версии.

– Но если уж речь зашла о таких нюансах, то скажу: у герба основной фон – желтый. А на желтом синий цвет всегда превращается в зеленый. То есть цвета все-таки совпадают.

– Стоп. Стоп! – Я решил прекратить дискуссию, пока мы не договорились бог знает до чего. – Думаю, все эти наши рассуждения – пустое. Ну, выбрали лицеисты в качестве названия имя некого провинциального городка. Наугад. Попало на Арзамас. Случайность. Потому что никакого Святого Грааля (Sangraal), или, иначе говоря, Святой крови (San Greal), в Арзамасе никогда не было и быть не могло.

– А пояснения какие-то есть? – не унимался дядя Миша. – Может, там строительство особо широкомасштабное велось, и из-за этого в герб города вынесли стропила?

– Подробного описания символики герба, – зачитал с компьютерного экрана Зайкин, – в законах Российской империи нет, и теперь сложно объяснить ее смысл. Известно только, что герб принят указом Екатерины II в 1781 году, а автором является член конторы Геральдмейстеров Франциск Санти 2 2 Санти – святой. . Итальянец.

– Во как.

– Ну да, кругом засилье иностранцев, – подытожил я, складывая бумаги. – Пойдемте обедать.

– То, что он иностранец, понятно, – ответствовал дядя Миша, вытягивая из-под стула свой неизменный баул. – Неясно другое. Что же все-таки этот геральдический Святой Франциск изобразил на гербе Арзамаса: только ли странные цветные стропила или все-таки Святой Грааль?

Поскольку на последней страничке в папках нашего нового друга-пушкиноведа обнаружился его контактный телефон, мы решили не обедать в конторской столовке, а вызвонить ученого товарища и пообедать вместе на свободе, в городском кафе.

Погоды в эту осень стояли дивные, левитановские, так что мы шли, подставляя лицо нежаркому золотому солнечному сиянию, и испытывали чувство глубокого внутреннего удовлетворения.

Возле обговоренного для встречи пункта общественного питания мы остановились и огляделись по сторонам. О! На противоположной стороне улицы как раз нарисовался наш литературовед. Он, приветственно помахивая нам ладошкой, стоял на остановке общественного транспорта, и за его спиной, ожидая автобуса, толпилось еще человек двадцать. Мы дружно заулыбались в ответ.