Андрей Преволт - Снять сапоги

Старичок протянул Марине сухую костлявую руку, приглашая пойти за ним. Чтобы развеять свои сомнения, она решительно сделала шаг вперед и вложила свою ладонь в его. Сомнений не было – это живой человек.

Остров, на который выбросило плот, был совсем не такой плоской каменной грядой, с которой Марина начала свое плавание. Пройдя буквально метров пятьдесят вдоль сплошной гранитной стены, они со стариком свернули в расщелину между огромными валунами и, пройдя метров пятнадцать, вышли на ровную плоскую поляну, на которой возвышался красивый двухэтажный дом. Картина была довольно сюрреалистичной. Старые обшарпанные домики в рыбацком поселке не шли ни в какое сравнение с этим домом из красного кирпича, крышей из металлочерепицы и пластиковыми окнами. Кирпич, правда, был уже довольно старым, видимо, дом просто недавно ремонтировали. Но доставить сюда столько стройматериалов и мастеров можно только большим судном. Кто же тогда этот старик? С такими мыслями Марина вошла в дом.

Внутри было прохладно.

– Сейчас я закрою окна, деточка. Видишь ли, в жилищах одиноких стариков всегда есть определенный запах. Видимо, именно так и пахнет старость. Я пытаюсь его выветрить, чтобы смерть не пришла на запах старины. Так еще не хочется умирать.

Марина поймала себя на мысли, что этой ночью она неистово боролась за свою жизнь, она, молодая успешная женщина с планами и амбициями на будущее. Но даже этот давно уже дряхлый старичок так усердно еще цепляется за жизнь. Да, видимо, жить хочется в любом возрасте.

Марина вошла в гостиную. Чисто, аккуратно, уютно. Камин, кресло, диван. Непривычно отсутствие телевизора. И если с телевизором все понятно, он здесь не имеет никакого прикладного значения, был бы просто деталью интерьера, то вот полное отсутствие книг, статуэток и особенно фотографий, которыми обычно так плотно заставлены шкафы и комоды пожилых людей, вызывало удивление. Почему одинокий человек, оторванный от остального мира, вдруг оторвал себя от своего прошлого. Марине, как психологу, стало это невероятно интересно. Сейчас, когда она практически уже пришла в себя от пережитого ночью, когда сознание к ней вернулось окончательно, она поймала себя на мысли, раз ей не удалось собрать интересный материал про жизнь тесного человеческого сообщества в экстремальных условиях, возможно, судьба подбросит ей интересный материал о противоположном – одинокой отшельнической жизни в суровых условиях.

– Проходите на кухню, – послышался голос старичка. Марина, прервав осмотр гостиной и свои мысли, поспешила на голос.

– Пирожками не побалую, печь не умею. Довольствуемся тем, что привозят, – произнес хозяин дома, махом руки приглашая Марину к столу.

– А кто привозит? – спросила Марина.

– Завтра они прилетят, скорее всего, о вас уже знают, – ответил старик.

– Пограничники, что ли?

– В каком-то роде да.

Марина села за стол. От большого фарфорового заварочного чайника веяло теплом даже на расстоянии. На столе были сухари, галетное печенье, клубничное и вишневое варенье.

– У вас как в деревне у дедушки чаепитие, – предвкушая гастрономическое удовольствие, произнесла Марина.

– А я и есть давно дедушка, только вот внуков у меня нет, – еле слышно, особенно концовку фразы, сказал старичок.

– А почему внуков нет?

– Жена моя рано погибла, детей завести не успели. Ну а нет детей, нет и внуков.

– А как она погибла?

– Расстреляли ее.

Разговора пока не получалось. Старичок явно не промах.

Горячий чай обжигал губы. Марина молча отхлебывала маленькие глотки. Но даже такими маленькими порциями теплота несла комфорт и расслабление внутрь тела. Последние два дня и снаружи и внутри был только холод. И сейчас, уплетая сухари с вареньем, запивая горячим чаем, Марина испытывала блаженство. Идиллию портил только запах рвотных масс от одежды. Но окружающее тепло и сытость делали свое дело – страшно потянуло в сон.

– Поспи, деточка, отдохни, теперь ты в полной безопасности, – последнее, что услышала Марина перед тем, как провалиться в негу.

Проснулась она в семь часов вечера на диване в гостиной, заботливо укрытая пледом. Голова уже не болела. Последствия качки прошли. Старичка не было видно, даже и не слышно. Села и еще раз оглядела комнату. Жилище одинокого человека. Ничего интересного. Видимо, этой комнатой обитатель дома вообще не пользуется, она проходная, не уютная. На первом этаже только эта комната, кухня, санузел и кладовая. Из прихожей на второй этаж вела лестница. Марина поднялась наверх. Она стояла перед двумя дверьми, выбирая, в какую постучать первым делом. Выбрав вариант справа налево, постучала в дверь. Никто не ответил. Аккуратно надавила на ручку, сердце в груди яростно заколотилось. Приоткрыв дверь, увидела полоску пустой кровати.