Владислав Вертоградский - Игра по расчету. Олигополия

Видимо Вероника спала, ну правильно, я привык вставать рано утром, ехать на работу, а тут проснулся безработным, да еще и без копейки. Ждать пришлось до вечера. Вероника перезвонила сама, неохотно… И таким же голосом заявила:

– Что тебе надо, Алкаш – бросила Вероника

Я? АЛКАШ? Ого… Откуда она знала про мой загул?

– Мне высказал все Евгений, у тебя, что от денег крыша поехала? Ты чего ему присылаешь девушек с Ленинградки? Где ты откапал таких лохушек? Они и в уборщицы не годятся. У него стюардессы и то красивее чем твои бл*ди! Ты зачем, пьянь, звонил ему ночью? Перестань пить, завязывай. Еще есть плохая новость – Евгений попросил больше его не беспокоить!

О Господи это провал! полный провал – думал я.

– Вероника любимая… – вырвалось у меня. – Я не хотел, я попрошу прощения!

– Некому не нужны твои извинения! – кричала Вероника – Ты – облажался! Больше мне не звони, лошара! – и бросила трубку.

На моих глазах навернулись слезы, мне было стыдно. Ведь я так шиковал, что потерял рассудок, а возможно и приобрел себе новых врагов в лице своих старых друзей, которые жили в одной моей социальной среде.

Школа институт работа, я не хотел видеть такую жизнь, которая у меня была до первой моей сделки. Я знал, что я смогу справиться с черной полосой и снова взлететь. Мой старт был прорывом в другое измерение. Другая жизнь с другими деньгами, которую я и не рассматривал. Не было возможности видеть ее под другим ракурсом. Я сразу стал копать в интернете информацию – кодировка от пьянства, как завязать, прекратить это. Взять себя в руки. Съездить на капельницу, мне все-таки пришлось, денег не было, и я пришел к своему знакомому наркологу про капаться, слезно умолял мне помочь и писал расписку о рассрочке.

Удача взяла верх, и я получил то, что хотел. Ровно сутки и я снова был, как огурчик. Первым делом я позвонил Веронике и извинился за свое поведение и попросил помирить меня с Евгением. Но на это Вероника ответила отказом.

– Тебе надо ты и мирись – ответила она мне. – Ты виноват не только перед Евгением, но и передо мной! Так не извиняются! Слюнтяй, тряпка, нище брод! Алкаш!

– Вероника, ну пойми! – настойчиво умолял я. – Я исправлюсь, я изменюсь, помоги мне восстановить свою репутацию и подняться с колен, вырваться из нищеты!

– Ой, ладно! С тебя причитается, Сереж. Умоляю прекрати, я не стану помогать тебе.

Я снова ударился в слезный ор:

– Дай мне шанс – умолял я.

– Ладно, давай так – ответила Вероника – Евгению не звони больше, я дам тебе еще пару моих женихов с кем я разорвала отношения. Им нужны разные типажи девушек. Я дам тебе пару подружек, которые ездили со мной.

И повисла пауза…

Что? Ездила?

– Я имела ввиду, что я их сама знакомила – быстро поправилась Вероника – Так будет проще тебе объяснить. Я не работаю больше.

– А… – промямлил я…

– В общем, давай сегодня встретимся у меня, на Маяковке. С тебя цветы и мягкая игрушка.

– Но… -начал я неуверенно – Я не могу! – я паниковал.

– Ничего не знаю Сереж, тебе это надо, а не мне. Дров наломал ты. Приезжай ко мне. Будешь без цветов – выгоню вон. И ничего ты не получишь. Я дала шанс, назвала условия – сказала строго Вероника. Исполняй раб! – усмехнулась она и бросила трубку.

А время? Где я найду цветы? Точнее деньги на них…

Шикарный букет стоит не одну тысячу, а у меня если и хватит, тона ромашки с огорода.

Самым простым способом добраться до дома Вероники, было сесть в метро. Но с пересадкой. И если ехать, то зайцем. Пришлось воспользоваться услугой «Бесплатный водитель. Всего-то надо поймать частника и скрыться во дворе Вероники.

Кода подъезда я естественно не знал. Да и с цветами надо было разобраться.

О господи, за что мне все это? – думал я.

Цветочная палатка была открыта, но едва ли я смог бы украсть. Что-то надо было делать, необходимы деньги. Что посеешь то и пожмешь.

Я пошел на ярмарку выходного дня, чтобы посмотреть цветочные палатки. Их как на зло не было – одни тряпки, обувь, вещи, шаурма.

Что же делать? Мне срочно нужна помощь! Материальная помощь! Как детям сиротам.

Я себя так ущербно еще себя не чувствовал. На телефоне как назло было недостаточно средств. И помочь я мог только себе сам. Идти было не куда, и это я назвал выживание в городе.