Юрий Шурупов - Джокер старого сыскаря

Кротов, предупреждённый полковником об эсэмэске, посланной лейтенантом Синельниковым из автобуса, с интересом наблюдал за реакцией Дарьи Васильевны на появление в спальне горничной. Он не спеша подошёл к девушке и представился. Потом взял из её рук свёрток и протянул его Подрядовой.

– Вам неинтересно, что привезло из Сосновки это милое создание? – спросил он Дарью Васильевну, остановив собиравшуюся выйти из комнаты горничную. – А мне вот не терпится вскрыть этот пакет.

– Ну и вскрывайте, мне-то какое дело, – зло процедила сквозь зубы Подрядова и отвернулась к окну.

Осторожно разрезав слой плотной бумаги взятыми с туалетного столика ножницами, Кротов вынул небольшую застеклённую портретную рамку, в которую был вставлен искусно выполненный фотомонтаж. На чёрном глубоком фоне в золотистом обрамлении красовалось миниатюрное изображение Казанской иконы Богородицы, а внизу белой вязью были выведены слова: «Не обманывайтесь: Бог поругаем не бывает. Что посеет человек, то и пожнёт».

Не выдержав наступившей за спиной тишины, Подрядова оглянулась. Увидев рамку с фотомонтажом, она всё поняла. Её лицо вытянулось, стало вдруг иссиня-бледным, и через какое-то мгновение это была уже не самоуверенная респектабельная дама, а просто напуганная женщина, беспомощно впившаяся в Кротова потемневшим от страха взором. Не желая усугублять её состояние, майор оставил на какое-то время без внимания потрясённую своей страшной догадкой Подрядову и завёл разговор с горничной.

– Я работаю в доме… Маша…

– Мария Александровна Фридман? – высказал предположение Кротов.

– Да… А откуда вы меня знаете?

– Но я же, Машенька, старший оперуполномоченный отдела по борьбе с организованной преступностью. – Кротов улыбнулся, многозначительно подняв указательный палец. – А нашему брату положено знать всё и обо всех. Особенно о тех, кто живёт в нашем городе без регистрации и подвергает себя опасности в один прекрасный день пропасть без вести.

– Как это пропасть? Почему же без регистрации? – встревожилась горничная. – Хозяйка сказала, что она оформила регистрацию. Она и мой паспорт забрала для этого. Ведь так, Дарья Васильевна?

Подрядова не ответила, ей было не до того.

– Хорошо, Машенька. Может быть, я ошибаюсь, – успокоил девушку Кротов. – Да это и не главное. Вы не волнуйтесь. Мы ведём расследование тяжкого преступления. Злые языки наговаривают на Дарью Васильевну, а я этому не верю. Вот мы и приехали, чтобы убедиться в невиновности вашей хозяйки.

– И правильно сделали! Дарья Васильевна хороший человек. У кого только язык повернулся… А вот эта глупая шутка, – девушка доверительно понизила голос, показав на привезённый ею фотомонтаж из Сосновки, – кому была нужна? Вон как обиделась Дарья Васильевна. Она ведь добрая, она мне сверх положенного каждый месяц сто долларов даёт.

– О! Это неплохо! – Майор взял горничную за локоток и настойчиво подтолкнул к выходу из спальни. В коридор они вышли вместе. – А из мужчин в дом кто-нибудь наведывается? – прикрыв за собой дверь, продолжил он расспросы.

– Нет. Василий Гаврилович здесь никогда не появляется. Изредка приезжает только Валентин Сергеевич Глорин. Он тоже хороший. А ещё у Дарьи Васильевны скоро свадьба. Вот только жениха я ни разу не видела. Кто он, не знаю. Жалко, что они поженятся и уедут за границу. Я слышала, Дарья Васильевна так говорила Серафиме Прокопьевне.

– Тогда радоваться надо за них, а ты жалеешь.

– Без Дарьи Васильевны я здесь жить не останусь. Уйду в другой дом, она мне даст рекомендацию.

– Машенька, а вы давно служите у Подрядовых?

– Уже второй год, сразу после того, как меня уволили из картинной галереи по сокращению… Дарья Васильевна не оставила без работы, спасибо ей.

– А сдать пять старинных икон в реставрационную мастерскую летом прошлого года кто вас попросил? – неожиданно спросил Кротов.

– Как это?.. Какие иконы? – Девушка непонимающе смотрела на майора. – Такого поручения мне никто не давал. Нет, нет! Вы ошибаетесь. Икон я никогда и в руках-то не держала.

Ухватившись рукой за подбородок, Кротов постоял, о чём-то думая, потом заговорщицки наклонился к уху девушки и сказал:

– Если хотите, Машенька, помочь Дарье Васильевне, тогда давайте договоримся вот о чём. Вас сейчас отвезут в следственный отдел…

– Ой! А зачем это? – На глаза горничной навернулись слёзы.

– Слушайте и не перебивайте. В прокуратуре подробно на бумаге изложите всё, о чём сейчас рассказали мне. А может, что-то ещё вспомните, добавите. Например, про картину Малевича «Чёрный квадрат». О ней тоже разные слухи ходят… Согласны?