Елена Троянская - Все лавры мне. Тайна пропавшего бриллианта

– Значит вы ее еще не нашли? – Спросила я наконец-то у следователя.

– Миссис Сафонова пропала. Вернее уже мисс. То есть вдова.

– Как вдова?

– Да, она еще обвиняется в убийстве своего мужа, очень известного в Европе состоятельного ювелира.

– Та-а-к, дело приобретает еще более интересный поворот! – Как всегда информация придавала мне необъяснимый подъем сил и будоражила мое воображение. – Так вы ее не нашли? – Прозвучал повтор… А она еще и обвиняется в убийстве?!

– Да.

– Она пропала, то есть не вышла из самолета?

– Она вышла из самолета, но другим способом. По словам стюардессы, эта женщина была эвакуирована спасательной группой, она умерла от астмы. Во всяком случае, она не показывала признаков жизни.

– «Астма», – вспомнила я шепот стюардессы, – кажется что-то такое я припоминаю. Так значит она в морге, чего вы ищете?

– Да нет, в том-то и дело, что спасатели не успели ее довезти до морга, она сбежала.

– Как сбежала? Сначала не показывала признаков жизни, а потом сбежала?

– Да… вот так! Осмотр был проведен неопытным парнишкой, возможно у нее была временная остановка дыхания… все это очень странно. Я с таким ни разу еще не сталкивался.

– Извините, что я спрашиваю, но я журналистка и у меня есть профессиональная привычка задавать вопросы. В этом наши с вами профессии немного схожи. Что вы хотите предпринять в своем расследовании?

– Нет уж знаете ли, я вам не могу ничего больше сказать определенного кроме того, что нам нужно найти таинственную мадам.

Мужчина встал и посоветовал еще пока оставаться внизу, и что группа покинет дом как только закончит обыск. Я думала, что уже можно было итак закончить, но зная правду, я конечно же не хотела лезть на рожон. Старательные служащие уже через десять минут по-очереди вышли из дома через парадную дверь и я наконец-то осталась одна.

– Пожалуйста, обращайтесь, если вам понадобится еще какая либо помощь. – Я не знаю как я так легко держалась, не показывая свое великое внутреннее напряжение, но у меня все кипело. Во-первых, у меня назрел репортаж, а во-вторых, мне нужно было срочно найти пропавшую девушку, чтобы понять что происходит. Ее сейчас наверняка либо уже не было в живых, либо она где-то скрывалась.

Две полицейские машины разъехались после полутора часового обыска. Запах чужого мужского пота остался висеть в воздухе, а кошелек с розовой стразой так и остался лежать прямо на стойке мини бара, уже несколько раз облапанный дотошными ищейками. Все смешалось в доме, смешались и мои мысли, был полный разгром и боязнь сделать следующий шаг. Но не долго думая, я включила кондиционеры и крутящиеся вентиляторы с огромными лопастями под потолком, чтобы проветрить помещение. А сама я уточнила расположение дома Софии Сафоновой. Мне не составило никакого труда найти дом Софии, через час я звонила в дверь ее дома, находившегося в двух милях от моего района. Я решила по временить на случай, если полиция решила проехать и к ней. Район Old Oaks в переводе на русский Старые Дубы мало чем отличался от моего места проживания, особенно если учесть, что поле для гольфа простиралось на огромное расстояние, захватывая территории наших районов. Моя красненькая тихо проезжала между домами, а я внимательно смотрела перед собой натянув крупные солнцезащитные очки. Я предполагала, что наткнусь на тех же полицейских, но ошибалась. Рядом с домом искомой героини не было ни одной полицейской машины, лишь припаркованный напротив серенький пикап соседа. Мне открыла женщина примерно того же возраста, что и моя мамулечка. Наверное благодаря особенной интуиции журналиста я сразу же поняла, что это видимо мама Софии Сафоновой. Я назвала свое имя и фамилию и объяснила, что стала свидетельницей несчастного случая, произошедшего с ее дочерью.

– Пожалуйста примите мои соболезнования, а это принадлежит вам. – Протянув руку, я подала ей тот самый кошелек с подвеской нежно-розового цвета, а в ответ вместо спасибо, женщина в возрасте попросила меня войти в дом и объяснить откуда у меня это.

– Простите, кто вы? Как вы нас нашли? – Начала допытываться она как только я вошла.

– Да не волнуйтесь вы так. Это же моя профессиональная привычка, я журналист. А вот это мне не принадлежит… я ни разу не видела вашу дочь, то есть видела, но только в блоге и на ее сайте. Как оказалось у нас с ней одинаковая профессия, так что мы коллеги, вернее были коллегами. – Пока я разговаривала с женщиной, я обратила внимание на то, что она должна была уже быть оповещена о трагедии, но тут мне показалось, что что-то не так. Я запнулась и перестала говорить, задумавшись глядя ей в глаза, ожидая что за этим последует.