Татьяна Полякова: Наследство бизнес-класса

– И у тебя возникло желание основательно помочь судьбе?

– Ты можешь не поверить, но не возникло. До тех пор, пока мы не встретились с Волковым.

– Случайно встретились?

– Случайно. Само собой, я его сразу узнал. Вероника прислала свои свадебные фото, должно быть, думала меня этим задеть. И здесь, в городе, я пару раз видел его, хотя всегда держался на расстоянии.

– Волков излил тебе душу, и ты решил этим воспользоваться?

– Конечно. Я был совсем не против того, чтобы он ее убил. Его женушка вполне это заслужила. Но, как это часто бывает, судьба распорядилась иначе. Он встретил тебя и влюбился. И его перестала волновать ее измена, да и все прочее тоже. Хотя нет, кое-какие мысли его посещали, должно быть, навеянные словами его отца, который догадывался, что собой представляет Вероника, не зря Волков поспешил с завещанием. А потом погиб…

– И ты решил, что на этот раз Веронике придется заплатить? – подсказала я.

– И что в этом плохого?

– Ничего. Если не считать ее убийства. Я уверена, что это убийство. Я не была с ней знакома, но рассказов наслушалась предостаточно. Такие, как она, рук на себя не накладывают. Есть такая занятная закономерность: чем легче лишаешь жизни себе подобных, тем труднее расстаешься со своей.

Я поднялась, Ремизов спросил:

– Ты куда? Мы ведь еще не закончили.

– Да мне и так все ясно. Люка жаль, – вздохнула я.

– При чем здесь Люк? – удивился Ремизов.

– Боюсь, он пал жертвой эксперимента. Ты ведь не знал, подействует эта самая кислота или нет. Если хозяевам придет охота покопаться в саду, они, чего доброго, обнаружат пропавшего питомца.

– Ах вот оно что… – усмехнулся Кирилл. – Я отравил собачку? А потом и Веронику? Детка, хорошо зная тебя, хочу предупредить: если ты ждешь, что я брошусь перепрятывать труп собаки и ты сдашь меня полиции, – то не мучь себя понапрасну.

Я пожала плечами.

– В любом случае оставшуюся часть жизни ты вряд ли будешь спокоен.

– Очень хочется видеть меня убийцей? – разозлился он. – Чем же я тебе так не угодил?

– Уезжай, – сказала я, направляясь к двери. – Надеюсь, у тебя не будет повода ни о чем жалеть, а если будет… что ж… по-моему, ты этого заслуживаешь.

– А что с твоими сожалениями, милая?

– Постараюсь забыть тебя как страшный сон.

– Ты с ним спишь? – спросил он. – С этим своим Борькой?

– У тебя есть заботы поважнее, чем выяснять, с кем я сплю.

– У меня нет никаких забот, если не считать тебя. Глупой девчонки, которая торопится наделать глупостей.

– Я не хочу тебя видеть и не хочу ничего знать о тебе, – спокойно сказала я. – Именно поэтому рассказывать о тебе следователю я не стану. Считай это прощальным подарком.

– Дура! – рявкнул он, но я уже закрыла за собой дверь.

Не помню, как я дошла до машины и как добралась домой. Верно говорят: не спеши считать этот день самым ужасным, следующий день может неприятно удивить. Когда я отправилась к Ремизову, еще была надежда, призрачная, но была, что всему найдется благополучное объяснение, что я все поняла не так и неправильно и на самом деле он меня любит. А теперь – никаких надежд. Я сцепила кулаки и заорала, громко, во все горло. Соседи, должно быть, решили, что я спятила, но стало легче.

Вечером приехал Борька, перед этим позвонив на мобильный. Полчаса, которые прошли от звонка до его появления, я потратила на то, чтобы привести себя в порядок. Неизвестно, как все сложится, но знать о моих душевных страданиях ему ни к чему.

– Сегодня пятница, – сказал он, входя в квартиру.

– Предлагаешь напиться?

– Можно, конечно. Вообще-то я обещал матери быть сегодня на семейном ужине. Не хочешь составить компанию?

От такого предложения я малость растерялась.

– Это тебя ни к чему не обязывает, – поспешно добавил Борька. – В смысле, если хочешь, я скажу родителям, что мы просто друзья… Давай лучше в ресторан пойдем, – сказал он, окончательно смешавшись.

– Ты обещал родителям, – возразила я. – И я вовсе не против, если ты скажешь, что я твоя девушка.

– Правда? – обрадовался он.

– Боря, конечно, правда. Я два года по тебе сохла. И броситься тебе на шею мне мешает только… сам знаешь что, – махнула я рукой.

– Я, конечно, потерплю, – с серьезным видом заверил он. – Но ты особо не тяни.

Тут мы дружно засмеялись и вскоре отправились к родителям Бориса. Мне они сразу понравились. Папа заявил, что я красавица и Борька меня не заслуживает, маме это высказывание не особо понравилось, но ко мне она отнеслась благосклонно, а узнав, что я «та самая Лера», и вовсе подобрела. Выходит, Борис рассказывал обо мне родителям. Это произвело впечатление.