Сергей Высоцкий - Антиквары

Снимки у Котикова получились прекрасные. На одном Еременков, с каминной доской в руках, смотрел прямо в объектив. Глаза он выпучил так, словно увидел в дверях тигра. А вот "Игореха", занятый нимфой, не успел даже повернуть головы. Корнилов разочарованно рассматривал его затылок с чуть поредевшими темными волосами.

- Трудно будет искать его по затылку, - с усмешкой сказал он. - Такое фото не разошлешь для опознания.

- Да-а, - с огорчением согласился Юрий Евгеньевич. - Не разошлешь. И как он успел улизнуть?

Дело в том, что на втором снимке, который сделал Котиков, "Игорехи" не было.

- Для случайного вора, промышляющего в пустых домах, этот Игореха слишком прыток, - продолжал Белянчиков. - И пистолет впридачу...

- Все здесь не случайное. - Корнилов взял снимки, внимательно разглядывая их. - Вот только парень с выпученными глазами, похоже, попал в историю случайно.

- Ты веришь, что он не знал, на что шел? - спросил Белянчиков. Когда они оставались вдвоем, всегда переходили на "ты". Как-никак проработали вместе около двадцати лет.

- Веришь, не веришь! - недовольно, не отрываясь от снимка, пробормотал полковник. - Вот ты все проверишь, а там будет видно. - Он не любил, когда кто-нибудь из сотрудников цеплялся за высказанное им предположение и делал его рабочей версией.

Наконец он поднял голову, посмотрел на майора.

- Как ты думаешь, знает этот тип. - Корнилов постучал пальцем по фотографии, - что у нас в наличии только его затылок, а не полный портрет?

Белянчиков нахмурился.

- Ну и вопросик! Я об этом не подумал.

- Подумай! - сказал Корнилов. И добавил: - Ты обрати внимание на окно.

Окно было высокое, без переплетов, из одного стекла. И на поверхности этого стекла, как в мутном зеркале, Белянчиков разглядел искаженные до неузнаваемости тени четырех человек, отразившихся при вспышке блица. Четырех! Значит, неизвестный, хоть и ускользнул из-под объектива фотоаппарата, но был в тот момент еще в комнате.

- Что ты меня вопросами мучаешь, когда сам уже все разглядел? - с укоризной сказал майор.

- Я себя проверяю. Ты все-таки очевидец. Представляешь последовательность снимков во времени. А я, увидев четвертую тень на стекле, решил, что кто-то из оперативников к вам на подмогу бежит.

- Нет, это его тень. В момент второй вспышки. В такой кутерьме трудно сообразить, лицо твое запечатлели или только затылок. Преступник уверен, что у нас его фото есть, а значит, и ведет себя в соответствии с этим или лег на грунт, как говорят подводники, или уехал подальше...

- Или растит бороду и усы.

- И как я сразу не заметил! - подосадовал Белянчиков.

- Хватит казниться, - остановил майора Корнилов, с сочувствием разглядывая его расцарапанное лицо. - Вот как он тебя разделал!

- На работе неудобно появляться, - нахмурился Юрий Евгеньевич. - Бугаев увидит - месяц потом всякие небылицы будет рассказывать.

- И дома сейчас отсиживаться нельзя, не могу я тебе этого разрешить.

- А я и не прошусь. Мне еще с этим алкашом беседы продолжать надо. А для него расцарапанная физиономия - дело привычное...

Включилась селекторная связь.

- Игорь Васильевич, - сказала секретарь. - Девять часов. Все в сборе.

- Пусть заходят.

Каждое утро, ровно в девять, если не было никаких ЧП, Корнилов проводил оперативку, на которой присутствовали сотрудники отдела.

Когда все уселись, полковник, отыскав глазами эксперта Коршунова, сказал:

- Ну, что, Николай Михайлович, начнем с вас? Что за клад майор Белянчиков отыскал?

- А ларчик просто открывался, - улыбнулся Коршунов, вставая с диванчика в углу кабинета. - Зря воры старались, нимфу выковыривали. К ней, как ко всякой женщине, подход был нужен. Кнопочку нажать, и все дела.

- Тайник? - спросил Корнилов.

- Тайник.

- Да ведь шкатулка-то замурована! - запротестовал Белянчиков. - Оперативник ее с трудом выдрал.

- Твой оперативник по тому же принципу, что и воры, действовал - сила есть...

- Хватит! - остановил полковник. - Докладывайте дальше.

- Тайник был сделан, по-видимому, перед самой революцией, пользовались им и в более поздние времена...

- А драгоценности? - поинтересовался Белянчиков.

- Приличные драгоценности, Юрий Евгеньевич. И стоят тысяч триста, не меньше. Но этим пусть ювелиры занимаются.

- Я тебя не о стоимости спрашиваю! Старинные они, с революции лежат?

- Все старинное, - ответил Коршунов и загадочно улыбнулся. - А вот сколько лежат... Тут есть одна закавыка - колечко с большим рубином. Вы его несколько лет назад усиленно разыскивали.