Сергей Высоцкий - Антиквары

"Лучшим водителям - лучшие машины - подумал полковник, а худшим - худшие? Хорошо ли это?" Разглядывая загорелое с симпатичными усами лицо Гурама Ивановича маленькую кепочку с кокетливым помпончиком на его голове Корнилов пришел к мысли о том, что под кепочкой скрывается та самая лысина о которой с сожалением рассказала Елена Сергеевна. Тогда прямое попадание", - с удовлетворением констатировал он.

- Куда едем? - спросил Гурам. В кепочке он выглядел молодо. Лет на тридцать не больше.

- На волейбольную поляну.

Мчедлишвили посмотрел на Корнилова. Наверное, его предупредили, что предстоит встреча с милицией, да полковник и не просил делать из этого тайны - сам адрес Литейный, четыре, говорил за себя.

- Я шучу, - сказал Корнилов. - Ехать туда слишком далеко. Поговорим здесь.

Гурам молча показал глазами на гранитное здание Главного управления.

- Нет в машине. Я знаю у вас план.

- Ох, план! - серьезно сказал водитель. - Мотаешь по городу мотаешь - это ж какие нервы нужно иметь, товарищ...

- Игорь Васильевич.

- Товарищ Игорь Васильевич. Железные нервы.

- Гурам Иванович, вы Мишу Терехова знаете? Он частенько в волейбол на поляне играет.

- Знаю - обрадовался Мчедлишвили. - Хороший человек!

Гурам сразу же выбрал из предложенных фотографии карточку Гоги, сказал почти влюбленно.

- Какой красавец! Орел!

- А поконкретнее не могли бы о нем рассказать?

- Поконкретнее? - удивился Гурам. - Товарищ Игорь Васильевич! Хороший человек - разве не конкретно? Смотришь на него - душа радуется! Добрый веселый.

- Ссорился с кем-нибудь?

- А с кем не бывало! Мяч упустишь, кричит: "Гурам! Чтоб тебе в жизни не пить кахетинского!"

- Ну а по-серьезному?

- Нет! Миша как наша Нева - спокойный и широкий.

Корнилов улыбнулся. Подумал о том что этот Гурам наверное уже считает себя заправским ленинградцем.

- Кого из игроков вы знаете хорошо? - спросил он Гурама.

- Всех! - не задумываясь ответил Мчедлишвили. Но тут же поправился. - С кем играю. Вадик например. Такой длинный парень. Орел! Любую свечу гасит. Или Николай Иванович, с рыжей собачкой всегда приезжает. Тоже орел!

- А шофер с ремонтного завода там у вас бывает? Антон Лазуткин. Не знакомы!

- Шофер? С ремонтного завода? - Гурам задумался. Снял и снова надел свою маленькую кепочку. Корнилов наконец-то увидел большую ото лба лысину.

- Нет! Шофера не знаю. Вот директора видел - красавец мужчина. Уважаемый человек.

16

Полковник собрался пообедать, но в приемной его остановила секретарша. В руке она держала телефонную трубку.

- Игорь Васильевич Травкина вас спрашивает. Сказать, чтобы позвонила через час?

Корнилов потянул руку к трубке Голос у Елены Сергеевны был взволнованный. Она твердила, что ей стыдно, но за что стыдно, полковник никак не мог понять.

- Вы мне объясните не торопясь, - попросил он. - Что у вас случилось?

- Я сказала вам... - Остальных слов Корнилов не расслышал потому что Травкина перешла на шепот.

- Вы из телефонной будки говорите? - догадался он.

- Да. С Петроградской.

- Можете приехать сейчас?

Травкина долго молчала, и полковник понял, что она стесняется официальной обстановки.

Они договорились что Корнилов встретит ее у подъезда на Литейном.

- Вы меня простите, пожалуйста, - сказала Травкина вместо приветствия. - Я так виновата перед вами. Но вы поймете у вас глаза добрые. И грустные. - Она смотрела на Корнилова смущенно.

- Не волнуйтесь Елена Сергеевна, - Корнилов слегка опешил от такого заявления. - Давайте пройдемся по бульвару и вы мне все спокойно расскажете.

- Хорошо, что по бульвару. - Травкина взглянула на полковника с благодарностью. - У меня не хватило бы духу исповедоваться в кабинете сидя перед вами за столом.

Она напомнила Корнилову растерянную школьницу провалившуюся на экзамене, не обращающую внимания на свои внешний вид на помятую кофточку растрепанные волосы, всю ушедшую в свои переживания.

Они медленно пошли между чахлыми липами неухоженного бульварчика. Полковник не торопил Елену Сергеевну, ждал, когда она соберется с духом.

- Я наверное прискакала в обеденное время? - спросила Травкина.

- Не беспокойтесь. Найду время перекусить.

- Так вот. - Елена Сергеевна вздохнула глубоко. - Рядом с вами идет лгунишка. Да. Да. Я все наврала. - Тут же она спохватилась. - Не все конечно, но в главном.

- Может быть, сядем на скамейку? - предложил Корнилов.

- нет! - Она энергично тряхнула своими кудряшками. Язык у меня не повернулся сказать вам в прошлый раз об этом. Ведь я люблю его! - В ее голосе звучала неподдельная горечь. - И он слава богу оказался совсем ни при чем! Только мне могли прийти в голову такие идиотские мысли! Елена Сергеевна посмотрела на Корнилова с мольбой. - Я говорю о Павле Лаврентьевиче. О Плотском. Смешно да?