Сергей Высоцкий - Антиквары

- Я поинтересуюсь в ГАИ, что и как - сказал Бугаев. - Но если уж виноват... - он развел руки.

- Вот и прекрасно! - обрадовался Плотский. Похоже для него был важен не результат, а сам факт согласия Бугаева поинтересоваться обстоятельствами дел. У Павла Лаврентьевича на все были свои понятия. - Вы только поинтересуйтесь - продолжал директор, - а они уж сами поймут, как поступить. Вы, кстати, не автомобилист?

- Есть такой грех, - сказал Семен и отхлебнул из чашки. Кофе был крепкий и очень ароматный. Олечка, и правда, умела его варить.

- Когда понадобится ремонт - милости прошу. У нас на заводе есть такой мастер - сделает конфетку.

- Спасибо, Павел Лаврентьевич. Я сам ремонтирую, соврал Бугаев, умевший только поменять свечи да зачистить клеммы у аккумулятора.

- Э-э, нет! С нашим мастером никто не сравнится. Ас! Телефон у вас мой домашний есть, запишите рабочий

Бугаев записывал телефон, а сам думал о том, что если директор каждому встречному дает свои координаты, то он может и не вспомнить, кто записывал телефон на сигаретной коробке.

- Ас этот, конечно, и подхалтуривает, - продолжал директор, - куда денешься? Приходится смотреть сквозь пальцы. - Он поднес растопыренную ладонь к глазам. - Жизнь так устроена! Вам ведь тоже приходится на какие-то мелочи закрывать глаза.

- Нет, - покачал головой Бугаев. - В нашем деле глаза прикроешь - без головы останешься.

Плотский метнул на майора оценивающий взгляд, сердито пожевал губами и, словно потеряв к собеседнику всякий интерес, взглянул в окно.

- Павел Лаврентьевич, - бугаев пододвинул директору коробку от сигарет, - вы в последние дни свой домашний телефон кому-нибудь давали? Человеку, который курит "Мальборо"?

Директор взял коробку, повертел ее в руках, надел очки, внимательно посмотрел на запись.

- Мой телефон, правильно. - И небрежно бросив коробку на стол, сказал. - Да я и писал. Бугаев был готов ко всему, только не к этому.

- А вы разве курите? - спросил он невпопад.

- Год уже не курю. - Он вдруг посмотрел на Семена, словно увидел его впервые. - А в чем, собственно, дело? Какая-то коробка, мой телефон...

Бугаев подумал, что директор сейчас скажет: "У меня в приемной народ ждет, не дождется, дело стоит, а вы с какой-то ерундой'" Но Павел Лаврентьевич только добавил: Какой-то детектив, а? - И улыбнулся.

- Детектив, - согласился Бугаев. - Я эту коробку в зоне отдыха нашел, на волейбольной поляне...

- Ну вот! - обрадовался собеседник. - Так бы сразу и сказали. Я теперь вспомнил. В воскресенье ездил туда по мячику постукать, разговорился с интересным человеком, обменялись телефонами. Коробка-то его, он "Мальборо" курил. - Директор вдруг нахмурился. - Он что же, выбросил мой телефон? Вот так номер!

"Пан директор еще и в волейбол по воскресеньям играет!" Семен смотрел на директора, с трудом скрывая изумление. Он готов был простить ему и провалы в памяти, и бесцеремонность, и ожидающих в приемной посетителей. Ему ведь за шестьдесят...

- Мне крупно повезло, Павел Лаврентьевич, - оправившись от изумления, сказал Бугаев и улыбнулся почти умиленно. Он иногда умел так улыбаться, чтобы расположить собеседника. Я ведь как раз ищу людей, игравших в воскресенье на поляне в волейбол. Там совершено преступление...

- Преступление! - насторожился Плотский.

- Да, тяжело ранили одного мужчину.

- Который "Мальборо" курил? - спросил директор.

- Нет. - Семен вынул фотографию Гоги, передал Плотскому. - Вот пострадавший.

- Не знаком, - коротко ответил директор.

- И не видели ни разу?

Плотский надел очки, еще раз внимательно посмотрел на фото, отложил в сторону.

- Там столько народу бывает. А потом, когда на площадке играешь, больше на мяч глядишь, чем на лица. - Он неожиданно засмеялся. - И, знаете, товарищ Бугаев, в трусах люди выглядят иначе, чем в костюмах.

- Павел Лаврентьевич, когда вы приехали в воскресенье на площадку? И когда уехали? Не помните время!

- Приехали в десять. Точно помню. А уехал? - Он снял трубку телефонного аппарата, набрал номер, сказал воркующим голосом:

- Деточка, в воскресенье с волейбола я, когда вернулся? Ты точно помнишь! Ах-да, правильно! - Он повесил трубку. - В три был уже дома. Жена говорит, что в три - она лучше знает. В четыре мы ехали в гости...

- В три... - в раздумье повторил Бугаев, - а сколько вы оттуда до дома добираетесь?

- Двадцать минут. Машина у меня двухсменная и по воскресеньям работает. На завод, знаете ли, в любое время дня и ночи приходится заезжать.

- А кто этот человек, которому вы телефон свой дали?