Сергей Высоцкий - Выстрел в Орлиной Гриве

Корнилов кивнул.

- А вы, подполковник, сегодняшнюю сводку видели?

- Я уже проводил в своем управлении оперативку.

- Ленинградцев хвалят и хвалят на всех совещаниях... И за то, что преступность среди подростков снижается, и за связь со школой, и за опорные пункты. А в те минуты, когда вы сводку читаете, у вас не создается впечатление, что нас перехваливают?

- Нет, Владимир Степанович.

Генерал покачал головой:

- Однако с самокритикой в уголовном розыске явно не все в порядке. Потом подумал и сказал: - Игорь Васильевич, я разрешаю лично вам заняться мшинским делом. Три дня. Но не скрою, у меня уже не первый раз появляются сомнения: а не слишком ли часто вы берете на себя конкретные операции, вместо того чтобы решать вопросы общего руководства? Вы ведь заместитель начальника управления розыска. Ваш опыт и знания надо более рационально использовать...

Корнилов вспыхнул. Сказал тихо:

- Я обдумаю ваше замечание, товарищ генерал. Разрешите идти?

Владимир Степанович добродушно рассмеялся:

- До чего у вас в уголовном розыске народ обидчивый! Это что, Игорь Васильевич, профессиональная болезнь? Идите, идите! И можете ничего не обдумывать - я ведь знаю, что вы потом без ложной скромности скажете мне: я сыщик, у меня это получается лучше, чем общее руководство, прошу вас... и так далее.

Генерал говорил это так весело и добродушно, что и Корнилов не выдержал, улыбнулся.

Придя к себе в кабинет, он позвонил в Лугу, попросил начальника уголовного розыска Белозерова срочно прислать в управление подробную справку по делу об убийстве Алексеева. Потом зашел к Белянчикову.

Тот сидел и читал какие-то бумаги. На столе у него лежали новенький стартовый пистолет и небольшой изящный наган с ручкой, отделанной перламутром.

- Ого! - удивился Корнилов. - Целый арсенал. Откуда?

- Вчерашние грабители. Я тебе и хотел рассказать после оперативки...

- Я ходил по начальству.

- У Владимира Степановича был? Ну что? Разрешил заняться мшинским делом?

- Разрешил. Дал три дня. - Корнилов вздохнул. Лицо его сделалось замкнутым. - Короче говоря, это дело я доведу до конца, - сказал он. Или, как ты считаешь, до середины.

- Белозерову звонить? - спросил Белянчиков.

- Нет, не надо. Я уже позвонил. - Корнилов взял со стола наган. Что-то я такой модели не припомню.

- Вот-вот! Даже ты не припомнишь, а тут и припоминать нечего, ведь это пугач. Но сделан-то как! И представь себе старушку, когда из кустов на нее с таким шутильником парни выходят! Везут папеньки своим деткам из заграничных вояжей!

- Быстро ты вышел на грабителей.

- Да разве это грабители? Сопляки! - сказал Белянчиков с ненавистью. - Обе потерпевшие рассказали, что у парней пистолеты... А мальчишки молодые - откуда у них настоящее оружие? Вот мы и опросили во всем районе ребят, дворников, не видели ли у кого пугачи, стартовые пистолеты... - И добавил без перехода: - Упорный ты, Игорь Васильевич! Всегда на своем поставишь.

- Осуждаешь? - поинтересовался Корнилов.

Белянчиков пожал плечами. Несколько мгновений сидел молча, сосредоточенно разглядывал бумаги, разложенные на столе. Потом сказал:

- Я к обеду закончу оформление. Могу подключиться.

- Не-е-ет! - покачал головой Корнилов. - Когда берешься за дело, надо иметь представление, ради чего. А для тебя уже все ясно. Ты считаешь, что дэло пора в архив. - И добавил: - Бесплодными-то, Юра, истины от людского равнодушия становятся.

Корнилов произнес это зло и тут же пожалел о резкости. Белянчиков вскочил со стула, глаза его недобро сузились. Стало заметно, как краска проступила на его смуглом лице.

- Ты сиди, сиди, Юрий Евгеньевич! Не скачи. Закончишь свои дела, займись наконец подготовкой совещания по профилактике. Тебе поручили готовить, а ты пока палец о палец не ударил... А Бугаев! Дал мне свою справку для доклада - стыдно читать. Ни анализа, ни одной свежей мысли. Окрошка газетных статей. А язык!.. Я сейчас уезжаю, - добавил он уже спокойнее. - Буду через два-три дня. Чтобы к этому времени с совещанием была, полная ясность. Понял?

- Слушаюсь, - тихо ответил Белянчиков, глядя в сторону.

18

Первое, с чего начал Игорь Васильевич, - съездил на улицу Герцена, в Союз художников, расспросил об Алексееве. Здесь, однако, о личной жизни Тельмана Николаевича не знали почти ничего.

- Кажется, женат, - сказал секретарь правления. - Да ведь к нам уже приезжали от вас - И, пожав плечами, словно извиняясь за свою неосведомленность, грустно добавил: - А про отца ничего не знаю. Алексеев работягой был - в союзе редко появлялся. Не то что некоторые, - он неопределенно кивнул на дверь и пренебрежительно усмехнулся. Пробивальщики. - Он замолчал и некоторое время сидел задумавшись, хмурясь. Будто вспомнил о чем-то неприятном и неизбежном. Потом сказал строго: Тельман вкалывал... Несколько лет на Севере пропадал. С весны до поздней осени. Да вы, наверное, знаете - мы в прошлом году его персональную выставку устраивали. В газетах о ней много писали.