Игорь Зарубин - Госпожа следователь

— Уже смешно, — хохотнул Федор, отправляя в рот пирожок.

— Посмотрите, говорит, моего мальчика. У него что-то случилось с… — Тут Илья умолк на полуслове и с испугом посмотрел на Клавдию.

— Ну чего? — нетерпеливо спросил Федор. — Чего там с мальчиком случилось?

— Дальше все-таки неприлично… Простите… — пробормотал Илья, вперившись осоловелым взглядом в соусницу.

«Нет, если Лина не совсем слепая, она этого пентюха разглядит, — почти с отчаянием подумала Клавдия. — С ним ей спокойно будет. А вот с Чубаристовым…»

— Чего бы еще такого вспомнить?.. — забормотал Илья. — А-а-а, вот! Помните, я вам рассказывал про одного чудилу, который получает на свой пейджер немыслимые послания? Ну! Тридцать пять — шестнадцать!

— Это про поезда и самолеты? — улыбнулась Дежкина.

— Вчера вообще цирк! Звонит человек и на этот номер просит передать следующее… — Он прочистил горло и, приняв свойственную поэтам романтическую позу, произнес нараспев: — «Тебе, мой друг, я шлю щепотку страсти…» Ха, каково, а? Щепотку страсти он шлет! Щепотку! Ну слыхали когда-нибудь такое? — Илья визгливо рассмеялся, отчего плечи его затряслись. — Хорошенькое измереньице, не правда ли? Но и это не все. Просит слово «страсти» передать вразбивку.

— Как это? — спросил Федор.

— Ну как, знаете, важные слова в книге печатают. Между буквами большое расстояние. Операторша отвечает — нельзя. Ну, скандал, шум, гам! Потом этот придумал-таки. Между буквами — ноли поставьте, говорит. С-ноль-Т-ноль-Р-ноль-А-ноль-С-ноль-Т-ноль…

— Ноль страсти, — сказала Лина.

— Нет, щепотка страсти с нулями!

Праздника не получалось.

И в этом, безусловно, была вина Лины. С каждой минутой ее настроение портилось все сильнее и сильнее. От девушки буквально исходило ощущение всепоглощающей хандры. На лице Волконской было такое кислое выражение, что веселиться в ее присутствии было неловко, как у гроба покойника…

— Виктор Сергеевич уже вернулся? — спросила вдруг Лина.

— Кто такой Виктор Сергеевич? — наигранно обиделся Илья.

— Да следователь один, — отмахнулась Клавдия, — Вернулся. Мне вот ручку привез, — добавила она и сразу пожалела.

Лина дернула головой, словно вытряхивая из нее страшные мысли.

— Откуда вернулся? — не к месту спросил опять Илья.

— А давайте устроим танцы! — нашлась Клавдия. Она бойко вскочила, поставила на проигрыватель пластинку своего любимого Джо Дассена, после чего вытянула на середину комнаты отчаянно сопротивляющегося мужа и шепнула ему на ухо:

— Танцуй, Федя. Надо.

Вполне естественно, что вторую пару составили гости. Илья неумело обхватил Лину за талию и начал, притоптывая непослушными ногами, раскачиваться из стороны в сторону, но у него никак не получалось попасть в такт музыке. Спустя некоторое время он набрался храбрости и чуть прижался к партнерше. Волконская не отстранилась.

— Сколько вам лет? — окончательно освободившись от робости, спросил он.

— Двадцать три…

— А мне тридцать два. Улавливаете связь?

— Если честно, нет, — пыталась улыбнуться Лина.

— Цифры одинаковые, только наоборот.

— А-а-а… В этом смысле… Да, смешно…

— А почему вы такая грустная?

— Я не грустная. С чего вы взяли?

— Вас кто-то обидел?

— Да не обижал меня никто!.. — громче, чем это было необходимо, возразила Лина.

Илья снова терял остатки своей храбрости.

— Вы так и не объяснили, в чем состоит суть вашей профессии, — скучным голосом спросил он.

— Я осматриваю трупы.

— Вы шутите?.. — растерянно улыбнулся Илья.

— Если бы… Каждый день я имею дело с мертвыми людьми, с покойниками. У некоторых из них прострелена голова, у некоторых вспорот живот, кого-то задушили бельевой веревкой, кого-то сожгли…

— Как это, наверное… трудно, — скривился Илья. — А я коллекционирую марки. Хотите взглянуть?

— На что?

— На коллекцию.

— Вы ее носите с собой?

— Ну, почему же? Она у меня дома…

— Вы приглашаете меня к себе домой? — усмехнулась Волконская. — И где же вы живете?

— Тут.

— Тут?

— Ну, это… Рядышком… В соседней квартире…

Только сейчас девушка заметила, что, кроме нее и пьяненького Ильи, в комнате никого не было. Уловив подходящий момент, Клавдия и Федор тихонечко испарились, оставив гостей наедине.

— Простите меня, — сказала Лина Илье. — Вы, наверное, очень добрый, хороший человек…

— Да… — потухшим голосом согласился Илья. Эти вступления он уже слышал. Сейчас последует что-то вроде «но я другому отдана и буду век ему верна…».