Руслан Белов - Сердце дьявола

- Кстати, где Кирилл? - спросил Бельмондо, закурив.

- Пошел Худосокова искать, - ответила Ольга. - Сказал, что хочет с папашей пообщаться, и ушел.

- Кстати, они только на первый взгляд похожи... - сказал я. - А при внимательном рассмотрении становится ясным, что похожи они не внешностью, а внутренней сущностью. Вы не находите?

- Может быть, может быть... - проговорил Баламут, пристально рассматривая непочатую бутылку водки.

- Может быть, может быть, - передразнил его я. - Доверились мы ему, а он, может быть, маньяк или бандит похлестче Худосокова. Вы заметили, своих погибших приятелей он не уважил? Вот ты, Баламут, позволил бы меня, нет, Бельмондо в одной яме с этими шакалами-охранниками похоронить?

- Позволил бы, конечно! - улыбнулся Николай. И, посмотрев на меня дружеским взглядом, переменил тему:

- Пошлите, что ли, поищем Кирилла? Что-то на душе неспокойно...

- Пойдите, прогуляйтесь, мальчики, - сказала Вероника. - А то ведь напьетесь.

Выпив еще по пятьдесят граммов, мы с Бельмондо и Баламутом взяли автоматы и пошли к двери. И выяснили, что она закрыта снаружи.

5. Подземная мышеловка. - Македонский приходит на помощь. - Экстрасенсы

иногда помогают.

- Допрыгались! - выцедил Бельмондо, когда стало ясно, что открыть или вышибить дверь мы не сможем.

- Кончай паниковать! - прикрикнул на него Баламут. - Пойдем на кухню там тоже дверь.

Двери, как из кухни, так и кладовки, также были закрытыми. И были они точно такими же, как и в столовой - как в банке, бомбой не выбьешь. Мы поискали вентиляционные отверстия. Нашли, но в них не смогли бы протиснуться даже дети.

- Придется стену долбить половниками и мясорубками... - сказал я, когда мы вернулись в столовую. - Метровой толщины известняк... За месяц одолеем...

- Продуктов навалом... - начал успокаивать себя Бельмондо. - Вода в водопроводе...

- Водки тоже полно, - успокоился Баламут.

- Вот только зачем он это сделал? - задался я вопросом. - Мы же его ни о чем не просили, ни во что не вмешивались... Зачем он нас запер?

- Может, с папочкой снюхался?

- С Худосоковым теперь не снюхаешься. Растение... - покачала головой Ольга.

- А может у них какая другая связь? Родственная? - задумчиво проговорила София. - Вот Кирилл и почувствовал, что сделал бы папочка, будь он в добром здравии.

- Да не Кирилл он! - поморщился я. - Тоже мне выдумали! Чисто женская логика - если человек из Саратова, то это Кирилл. Похож ведь он на папочку, а не на Житника. Нет, определенно, это сын Худосокова и они делали и делают общее дело! Он просто придуривался, когда говорил, что не знает никакого Худосокова.

- А зачем он тогда "двушку" расстрелял? - не согласился Баламут. Детище отца?

- Так ведь это именно она бунт подняла и Худосокова душевно ополовинила! - воскликнул я. - Вот младший Худосоков ее и приговорил. А охранники после переворота ведь только "двушке" подчинялись. И он их тоже убил.

- Да, все сходится... - согласилась Ольга, помрачнев. - Значит все по новой? То в огонь, то в прорубь... Давайте делать что-нибудь, а то я с ума сойду...

- Завтра начнем! - махнул я рукой, не желая ни о чем думать. - Не хочется детей будить... А завтра с утра, либо все образуется, либо начнем камень долбить.

И налил ей в бокал вина.

Мы сидели молча. Всем было ясно, что вот-вот начнется последний акт нашей драмы.

Или трагедии.

Утром в главном коридоре началась стрельба. Потом кто-то заколотил в дверь железом. Я кое-как поднялся с ковра, налил шампанского. Когда последние его капли покидали фужер, из замочной скважины потянуло дымком, и я услышал хорошо знакомый запах горящего огнепроводного шнура.

- Дверь взрывают! - заорал я, отбросив фужер. - Ложи-и-сь!

Но команда привела к диаметрально противоположному результату - все мои друзья вскочили со своих мест (они спали в комнате отдыха), высыпали в столовую и, с трудом продирая глаза, изумленно уставились сначала на дверь, потом и на меня. В это время грохнул мощный взрыв, дверь сорвало с петель и замка, и она со звоном упала в коридор. В столовую ворвались клубы коричневато-желтого дыма. Когда он рассеялся, в проеме кто-то появился - в тунике, увешанный украшениями, в золотом шлеме с высоким хохолком, с длинным копьем в руках. Рассматривая нас, вошедший постоял немного в двери, затем стремглав бросился к стоящему в нашем авангарде Борису и повалил его на пол. А мы ахнули - это был... Александр Македонский, вы подумали? Ну, признайтесь? Нет, это был не Александр Македонский, эта была теща Бельмондо Диана Львовна...