Сергей Язев-Кондулуков - Шампунь цвета крови

– Самолёт? – переспросил Николай, – нет, не знаю.

– Вот бы продать его кому-нибудь размечтался он, – тогда бы купил жене шубу, а себе новую машину, Мерседес, пожалуй, бы меня устроил.

Он пошевелил озябшими пальцами в лёгких ботинках, порывы ветра стали особенно резкими и холодными, а ботинки были старые и изношенные, чтобы скрыть их изношенность Николай тщательно натирал их кремом.

– Николай Иванович, можно вас на минутку, – и в двери показалась фигура Изольды Павловны.

Когда та она была секретаршей у директора научно исследовательского института, одно из многочисленных помещений, которого сейчас занимал Николай вместе с такими же искателями лёгкой наживы, которых в таком множестве породила советская перестройка.

Институт доживал последние дни, его продукция, некогда гремевшая по всему Союзу, теперь была никому не нужна, уже готовые шаровые мельницы во множестве валялись на складе и теперь покрывались пылью и ржавчиной.

О последних днях института более чем красноречиво говорил порванный во многих местах линолеум на институтском полу, отсутствие очередей в институтской столовой, в столовой нечего было есть, и нестерпимо зловонный запах доносившийся из неисправного институтского туалета полностью забитого нечистотами, на его двери было крупно вырезано ножом: «Здесь был Вася».

В отличие от прежних обитателей института, новые его обитатели были не особенно щепетильны в некоторых вопросах.

Изольда Павловна стойко боролась за своё существование, но борьба ей давалась нелегко. Об этом говорил тщательно выглаженный, бывший в весьма отдалённое время новым, её костюм, да дешёвые серёжки, вдетые в её большие красные уши.

– Николай Иванович, можно вас на минутку? – повторила она, и её рыхлая фигура ещё больше втиснулась в дверной проём.

– Слушаю Вас, Изольда Павловна, – Николай грустно поднял голову от стола, заваленного различными газетами и биржевыми сводками.

– Николай Иванович, – начала она, и её серёжки из дутого золота вызывающе блеснули, – я вынуждена напомнить Вам, что вы не платили за аренду помещения уже второй месяц, если вы не заплатите в течение недели, то институт расторгнет с Вами договор. Можете и не перечислением, – добавила она не так громко, – можете и наличными, – глаза Изольды Павловны уставились в пол, она ещё не привыкла брать взятки.

– Да где же их взять деньги то, – вздохнул Николай.

– Заработайте, – громко начала Изольда Павловна и осеклась.

Весь вид Николая вызывал у неё жалость. Так он был не похож своими манерами на развязных мелких бизнесменов: вчерашних грузчиков и инженеров, военных и учителей ловивших золотую рыбку удачи в мутных волнах рыночной экономики, вернее, экономики, только носившей это громкое название.

– У моих знакомых, – немного мягче проговорила она, – есть сын, хороший интеллигентный парень, работает в приличной солидной фирме, хотите, познакомлю!

– Хочу! И стекла очков Николая радостно блеснули.

Через несколько минут он звонил по телефону. Фирма оказалась недалеко, и через полчаса в обшарпанный офис Николая, вошёл небольшого роста, спортивно сложенный парень.

– Здравствуйте! – Николай радостно поднялся ему навстречу.

Поднялся и чуть не угодил ногой в небольшое отверстие в полу, которое сам же заботливо прикрыл картонкой. Отверстие, видимо, осталось от прежнего ремонта института, на новый у него не было денег, и теперь из него, иногда, с противным писком выбегали мыши.

– Олег! Негромко сказал парень и покосился на обшарпанный зелёный сейф, ещё одну достопримечательность офиса.

– Да, вы садитесь, садитесь Олег, – засуетился Николай, – правда, у меня всего один стул, но ничего это дело поправимо, и чтобы скрыть своё смущение Николай громко засмеялся.

Олег, однако, присаживаться не стал. Руками он разгладил складки своего адидасовского костюма и смерил Николая оценивающим взглядом.

– Чем торгуем? – развязно спросил Николай, подражая манерам этих мелких торгашей, которых он втайне презирал и ненавидел.

– Машинами, коротко сказал Олег, тряхнув своей короткой чёлкой.

– Хороший, интеллигентный парень! – неожиданно вспомнил он слова Изольды Павловны, и тёмная волна злости неожиданно поднялась в нём: «И эти хорошие интеллигентные парни словно пена…» Но он вовремя справился со своим чувством.

– Машины это не ко мне, проговорил он со вздохом, – машинами занимаются в другой фирме, вторая дверь направо.