Леонид Залата - Волчьи ягоды

Ванжа купил два пирожка с творогом, один покрошил голубям, второй зажал в ладони, сожалея, что не оказалось хотя бы клочка бумаги под рукой. В общежитии, где он обитал, была столовая, но такими пирожками там и не пахло. Ванжа любил пирожки с детства, может, потому, что мать умела печь их, как никто, будто знала некий никому не доступный секрет. Наведываясь во время отпуска к родителям в Песчаное, Василь радостно говорил: "Здравствуйте! Приехал на пирожки".

Сразу за площадью начинался городской парк; если перейти его наискосок по посыпанной желтым днепровским песком дорожке, то за южными воротами открывалось глазу белокаменное здание общежития. Ноги, однако, по привычке свернули налево, на Чапаевскую. Ванжа знал, что не может сейчас встретить Нину на улице, ведь первая смена на трикотажной фабрике, где она работала, начинается в восемь, а эту неделю она с утра. Но все же хотелось взглянуть на окно девичьей комнаты.

Василек дважды приводил Ванжу к себе в дом, угощал домашним квасом и вообще гордился знакомством с лейтенантом милиции, особенно после того, как Ванжа помог ему записаться в секцию самбо во Дворце железнодорожников. Случилось так, что оба раза дома была только мать, Елена Дмитриевна. Самой же Нины в это время не было, и напрасно Ванжа умышленно долго смаковал квас, надеясь, что вот-вот скрипнет дверь и войдет она, синеглазая, улыбчивая, "с молниеносной реакцией". Только какой будет эта реакция, думал он, когда девушка увидит его в своем доме?

Выходя из дома после недавнего посещения, невзначай услышал за дверью:

- Это тот, что Нине цветы дарит?

- Ага, - таинственным шепотом отозвался Вася.

- Вот я ей дам! Чтоб не морочила голову сразу двоим.

- Ма, да он вот такой дяденька, во! То Нинка, глупая, не разобралась. Хи-хи-хи да ха-ха-ха...

- А ну цыц! Мал еще в таком деле!..

Ванжа зарделся. Больше не приходил к Сосновским, как ни приглашал Василек. Но по-прежнему не упускал случая встретить Нину на улице.

Он как раз поравнялся с домом Сосновских, когда на крыльце появилась Елена Дмитриевна.

- А я к вам! - сказала она, увидев оперуполномоченного.

Ванжа удивился:

- Ко мне?

- Нина не пришла домой. Я всю ночь глаз не сомкнула, ждала...

Елена Дмитриевна заплакала. Ванжа смотрел на ее сразу постаревшее лицо, видел, как она силится и никак не может застегнуть пуговицы наспех накинутой кофточки. Перед глазами возник Ярош - статный, кудрявый, с холодной улыбкой на устах: "Вы проводите ответственную операцию под названием "Сирень"?.. Честь имею!" Так вот как далеко зашел он в своих ухаживаниях! Нина даже ночевать не пришла домой.

- Успокойтесь, Елена Дмитриевна, - угрюмо сказал он. - Загулялась девушка, бывает... Вот и пошла прямо на фабрику.

- Я звонила. На работе ее нет... Скажите, вы же в милиции служите, красные от слез глаза Елены Дмитриевны смотрели на Ванжу умоляюще, - с нею что-то случилось? Я боюсь...

- Пойдемте в райотдел, напишите заявление. Такой порядок... И пожалуйста, не плачьте, на нас уже люди смотрят.

Елена Дмитриевна наконец застегнула пуговицы.

- Я не буду. Знаете, как вас увидела, сразу стало легче. Мне же самой на работу, я в типографии работаю, а тут... Вы уж простите, что я к вам так. У вас своих дел хватает. Но верю, вы поможете. Дружбой с вами Вася не нахвалится. А он у меня такой, к кому попало не припадет...

Казалось, она боится молчания, потому-то и говорит, говорит, глотая слова, и никак не может или не желает остановиться.

5

Выпросив у дежурного по райотделу мотоцикл, Ванжа поехал на улицу Котовского. Дверь открыла маленькая круглолицая женщина.

- Вам кого?

- Тут живет Ярош? Ярослав Ярош, - уточнил Ванжа, заглядывая в чистую бумажку.

- Я его мать. А что случилось?

- Не волнуйтесь, ничего особенного. Оперативный уполномоченный Ванжа. Мы разыскиваем один мотоцикл...

- Слава в отпуске. Как раз сегодня поехал. Поездом, понятно. Путевка у него в Мисхор. А мотоцикл - в радиокомитете. У нас, видите, пятый этаж...

- Кстати, у вашего сына какой мотоцикл?

- "Ява".

- Ну а нас интересует Иж. Выходит, я напрасно вас потревожил.

- Ничего, я понимаю, служба у вас такая. А у меня сердце екнуло. Славик пришел вчера какой-то нервозный.

- С работы?

- Не знаю, было уже восемь часов. Может, ходил на свидание да поссорился с девушкой. Кто их разберет... А потом подался на запись на той проклятущей "Яве". Зачем только отец купил ее? Носится где-то, а у матери сердце ноет.

- Какая запись?

- Я не спрашивала.