Евгения Горская - До последнего вздоха

Со служебной стоянки выехала машина, Даша подождала, когда она освободит тротуар. Месяц назад она видела, как на этом же месте живой Вячеслав Аркадьевич после работы встречал живую Ирину Сергеевну. В руках у Вячеслава Аркадьевича был огромный букет темно-красных роз, Даше тогда стало обидно, что Дениска редко дарит ей цветы. Ирина обогнала ее, быстро прижалась к жениху, и, даже не видя ее лица, Даша почувствовала, как эти немолодые люди рады друг другу.

На этот раз Гошиной мамы у подъезда не было, зато был сам Гоша.

– Привет, – подкатил он к Даше.

– Привет, – вздохнула она.

– Ты чего грустная такая? – удивился проницательный сосед.

– Соскучилась по Денису, – призналась Даша.

– А… – Гоша медленно поехал рядом, притормозил около лавочки, сел.

Даша опустилась рядом.

– Смотри. – Гоша скинул с плеча рюкзачок, достал планшет, поводил пальцем по экрану. – Друг ездил с родителями отдыхать. Они уезжали как раз ночью, когда взрыв был. А это его мама фотографировала в тот вечер. Класс, правда?

Гоша протянул ей планшет, Даша стала рассматривать фотографии. Мама Гошиного друга обладала настоящим талантом. Ничего особенного в снимках не было – пустая ночная улица, мокрый асфальт, блестящий в свете желтых фонарей, – а красота и уют ночного города завораживали.

– Здорово, – похвалила Даша.

– Они в Крым ездили, на своей машине.

– Понравилось?

– Да нет, не очень. Народу много, все дорого. И ехать долго.

– Слушай, – заинтересовалась Даша, – а почему они ночью уезжали?

– Шут их знает. Наверное, раньше собраться не успели, – предположил Гоша.

– Отличные снимки. Пришли мне на почту.

– Я их в интернете выложил, ссылку пришлю, – пообещал сосед.

Даша продиктовала электронный адрес, Гоша не стал записывать, запомнил.

Огромная ворона каркнула на растущем у дома тополе. Даша посмотрела на ворону, ворона на Дашу.

– А убийцу не найдут, – тяжело вздохнул Гоша.

– Почему? – спросила Даша и повторила слова Максима: – Найдут. Сейчас камеры везде висят. Вычислят. Убийца же не с неба спустился. Как-то добирался и наверняка засветился.

Гоша задумался. Видимо, стал прикидывать, мог ли убийца подойти к дому, минуя камеры видеонаблюдения.

– Пока, – поднялась Даша.

Сосед попрощался, покатил к своему подъезду.

В электронную почту Даша заглянула, когда уже совсем стемнело. Гоша про нее не забыл, прислал ссылку, Даша вновь принялась разглядывать ночную Москву на очень хорошего качества фотографиях.

Когда они с Денисом только поженились и начали здесь жить, они любили гулять по ночам. Дашина мама из-за этих их прогулок волновалась, ругала Дашу, и Даша перестала рассказывать маме, как хорошо ходить по совершенно пустым улицам.

Даша посмотрела на часы – давно пора спать. Перед тем как выключить компьютер, она снова вгляделась в одну из фотографий: полускрытый темными листьями какого-то кустарника капот светлой машины. Кустарник был мокрый, на листьях виднелись капли. Марку машины разглядеть было невозможно, а номер был виден хорошо и почему-то показался знакомым.

Даша перевела будильник на час раньше – Максим просил не опаздывать, и выключила свет.

– Дин, почему ты меня любишь? – Вадим повернулся к Дине, одной рукой обнял ее.

Он часто у нее это спрашивал, но так и не понял, почему Дина, лучшая на свете женщина, выбрала именно его. Он, безусловно, не урод, но ведь и не эталон мужской красоты. И не слишком богат. То есть теперь, после смерти Славы, он весьма обеспеченный человек, но Дина не могла предвидеть Славину смерть.

– Потому что ты любишь меня, – привычно прошептала она, прижимаясь к его плечу.

Он понимал, что она говорит правду, и это было ужасно. Это было совсем не то, что он хотел услышать. Получалось, что если ее полюбит кто-то другой, которого Вадим представлял себе почему-то непременно в темно-сером костюме, она ответит на любовь этого другого.

Она слишком переживала, что муж, чтоб ему провалиться, ее бросил, и не обращала внимания на мужчин, и устала от одиночества, и от этого потянулась к Вадиму.

– Давай вставать, – со вздохом сказал Вадим. – Опоздаешь.

– Подожди. – Она потянула его за руку. – Я тебя люблю, потому что ты лучше всех на свете. Потому что ты мой мужчина, понимаешь?

– Понимаю. – Он поцеловал ей пальцы, отбросил одеяло.

Ты лучше всех на свете, говорила мать Викиному отцу. Викин отец был в отъезде, в командировке, мать ходила по комнате в голубом пеньюаре, одной рукой придерживая кружева у груди, а другой держа трубку. По квартире полз запах терпких духов.