Евгения Горская - До последнего вздоха

– Тогда чаю. – Даша включила чайник.

Свекровь прошла в ванную, через несколько минут появилась уже аккуратно подкрашенная, но тут же снова заплакала.

– Ирочка тобой очень интересовалась, – вытирая платком глаза, села за стол.

– Как интересовалась? – не поняла Даша, подавая свекрови чашку.

– Говорила, что работаешь ты хорошо. – Наталья Вениаминовна опять вытерла глаза. – Она про работу много рассказывала. Ничего у нее не было, кроме работы.

– У нее был Вячеслав Аркадьевич, – напомнила Даша.

– Да. Но это только в последнее время.

– Наталья Вениаминовна, может, вам валерьянки накапать? – Свекровь не переставала плакать, Даша припомнила, что в холодильнике давно стоит флакон с валерьянкой.

– Нет. – Свекровь покачала головой. – Это не поможет. С вашей работы народу много было. А соседей всего несколько человек.

– Бабушка Митрофанова была.

– Да, – равнодушно подтвердила Наталья Вениаминовна. – Знаешь, так неприятно, мы уже в автобус садились, и Митрофанова начала говорить, что убийцу нужно наказать. Как будто все остальные этого не понимают. Можно подумать, что они с Ирой всю жизнь дружили. Устроила представление. Вроде ничего особого не сказала, а так неприятно.

– Не обращайте внимания.

– Стараюсь. – Наталья Вениаминовна допила чай, встала, налила себе еще чашку. – А директор у вас приятный очень. И жена у него хорошая.

– Я ее не видела никогда.

– Очень приятная. Скромная, отзывчивая. Пухленькая такая, волосы кудрявые. Она от Ксении с теткой не отходила.

Пискнул свекровин телефон – пришла смс от службы такси, что машина подана, женщина засобиралась. Даша заперла за ней дверь и стала ждать звонка от Дениса.

Узнать его старуха не могла. Хотя когда заговорила у автобуса, он почти решил, что узнала, даже подобрался весь. Узнать не могла, а занервничать заставила.

Он сто раз повторял себе, что знакомого ночью при свете фонаря трудно узнать, а постороннего абсолютно невозможно. Жаль только, что тревога от этих объяснений не проходила. К тому же кто ее знает, бабку, может, у нее исключительная память на лица?

Не могла старуха его узнать при свете фонаря, в который раз повторил он себе, уже понимая, что решение принято.

Он выскользнул из квартиры, тихо прикрыв дверь. Прошел по ночной Москве несколько кварталов, вызвал по телефону такси, посмотрев на адресную табличку ближайшего дома. Дождался машины, прогуливаясь неподалеку.

До дома бабки не доехал, тоже вышел за пару кварталов. Если бы бабки у подъезда не оказалось, он, скорее всего, попытку повторять бы не стал, но старуха опять стояла в кустах, раскладывая по пластмассовым тарелочкам какую-то дрянь.

Он достал из сумки кастет, который когда-то в юности купил за приличные деньги и которым ни разу в жизни не пришлось воспользоваться, постоял, наблюдая за бабкой сквозь листья какого-то кустарника, удачно отделяющего его от жертвы.

Ближайший фонарь освещал улицу хорошо, если бабка страдает дальнозоркостью, что в ее годы обычное дело, вполне могла его опознать на похоронах.

Ему страшно не хотелось делать того, что он делал. Он шагнул вперед, с негромким стуком ударил в поворачивающуюся голову. Ударил еще раз, когда бабка уже упала. Потратил время, пытаясь прощупать пульс. Пульса не было.

Сунул окровавленный кастет в заготовленный целлофановый пакет, пакет пихнул в сумку. Уже знакомым путем обошел дом, не спеша зашагал по пустым улицам.

Правильно было бы подняться в бабкину квартиру, забрать какую-нибудь дешевую ювелирку, сымитировав ограбление, но это оказалось выше его сил. Да и номера квартиры он не знал.

Проехала полицейская машина. Он мужественно не ускорил шага, не отступил в тень.

Показалась набережная Яузы. Одинокая парочка целовалась на Горбатом мосту. Он миновал парочку, оглянулся, достал из сумки пакет, бросил кастет в грязную воду.

Позвонил в другую службу такси, подождал машину, благополучно доехал почти до дома.

Подошел к своему подъезду и поднялся в квартиру.

Дашу разбудил телефонный звонок. По городскому телефону звонили редко, и класть трубку рядом с кроватью не приходило в голову ни ей, ни Денису. Даша полежала, надеясь, что звонки прекратятся, но телефон продолжал трезвонить. Пришлось подняться, плестись к аппарату.

– Да, – зло сказала Даша, уверенная, что звонок от какой-нибудь фирмы, предлагающей что-нибудь совершенно ненужное. По выходным такие звонки особенно донимали.