Владимир Назаров - Рассказы о сыщике Игоре Зуеве. Нос Малыша. Дознание Зевса

– Прибор? А что за прибор?

– Узнаете в своё время, – Зуев увидел, что с уст девушки сорвётся ещё не один вопрос и категорично сказал, – На этом обсуждение закончим. Детали в рабочем порядке. Ешьте булочки!

Зуев появился у дверей бабушкиной квартиры в пятницу ближе к одиннадцати вечера. И не один. С большой дорожной сумкой на роликах.

– О! – воскликнула Светлана, открыв дверь и увидев сыщика с багажом, – да Вы что-то привезли!

– Не что-то, а кого-то! Это будет наш самый главный и достоверный прибор! Именно с его помощью мы и определим преступника!

Сыщик открыл сумку.

Из баула выкатился Малыш и бросился целоваться с девушкой.

Та была рада до невероятности.

– Малыш! Вот это сюрприз! – девушка подхватила пёсика на руки и стала тереться носом о его нос, – Малыш! Малыш! Как же я рада тебя видеть! Пойдём на кухню! Я тебя курочкой угощу!

И тут же обратилась к Зуеву.

– А Вы есть хотите?

– Кофе. Только кофе. Нам предстоит ночь без сна.

Они насладились чёрным напитком, и пошли устраивать засаду.

Для тайного места был выбран кабинет бывшего хозяина квартиры. Комната с балконом. Зуев плотно закрыл балконную дверь и фрамугу. Выключили свет. Расположились на диване.

Вместо меча между мужчиной и девушкой лежал Малыш.

В молчании наступила полночь.

Вдруг девушка заговоршецки прошептала:

– А я поняла, почему Вы Малыша назвали «Малышом»…

– Всё просто, прошептал сыщик, – маленький вот и «Малыш»…

– А вот и нет. И совсем не поэтому…

– И почему же?

– Потому что у Вас нет сына, и Вы любите мультфильм «Малыш и Карлсон»..

– Вот как! Ну-ка, ну-ка, расшифруйте.

– Вы хотели сына, а родилась дочь. И когда Малыш попал к Вам, Вы его назвали «Малышом», как того мальчика из мультика. И у Вас получился сын.

– Н-да… Занятная трактовка… – раскинул умом вслух мужчина.

Матери Малыша было два года, когда Малыш, а вместе с ним сестричка и брат появились на свет.

Породистый, клубный, платиновый минипудель. Впрочем, судя по тому, что в шерсти Малыша были пятна коричневых оттенков, его прабабка имела романтические отношения с персиковым пуделем.

Отец Малыша, как и положено, был старше матери, ему было уже четыре года, когда их познакомили. У папаши были даже медали с выставок.

Хозяева пуделихи устроили ей что-то вроде домика, но собака решила рожать под кроватью: затащила туда подстилку, стянула пару полотенец и устроила себе логово.

Малыш был первым щенком у матери.

Первым во всех смыслах: и первый в помёте, и первый вообще.

Природа заботится о своих детях: она разрешила молодой собаке в первый раз родить, чтобы не напрягаться, только троих. Потом – пожалуйста, можно и шестерых на свет произвести и выкормить, а поначалу и тройни достаточно.

Все первые четырнадцать дней жизни Малыш только ел и спал, спал и ел. Да ещё грелся у тёплого живота матери. А что ему ещё оставалось делать? Глаза то были закрыты. Зато когда они открылись, вот тут-то он и дал волю своим набирающим силу мускулам: перемещался в округе двух метров от мамаши.

На тот же четырнадцатый день оказалось, что их у матери осталось двое: братик, который вышел последним, куда-то исчез.

Это обстоятельство не особенно волновало Малыша. Впрочем, нет, волновало: молока то стало доставаться больше.

Да и хозяева внимательно следили за здоровьем новорожденных: кормили пять-шесть раз в день.

Молоко – обязательно.

В блюдечко.

А ещё – что-то белое и густое, чуть кисловатое.

«Творожок со сметанкой».

Так называлась еда.

Очень вкусно.

И ещё очень вкусное. Похоже на творог. Но только тёмное.

В начале это «вкусное» приносили откуда-то куском, потом куда-то засовывали на кухонном столе, потом что-то шумело.

Очень интересно было сидеть, вместе с сестричкой, задрав голову, и ловить запахи, которые неслись с кухонного стола. Щенок любил сидел на сидалищных буграх, широко раскинув задние лапы и вытянув хвостик.

Потом этот тёмный творог выставляли в мисках для щенков: к тому времени у каждого щенка была своя миска. Маленькая, но своя.

Малыш съедал свою долю быстрее сестры и тут же норовил забраться в сестричкину плошку: что она так долго возится!

Отталкивал сестру, но той на помощь приходили хозяйка: брала двумя пальцами наглеца за шкирку и относили от чужой еды.

Но щенок не унимался: снова рвался к еде. Его снова относили, и так было до тех пор, пока миска сестры не опустошалась.