Игорь Заседа - Бой за рингом

Когда Семенов, получив необходимые инструкции, вышел, Салатко сказал:

- Олежек, ты уж извини, но я не могу тебе подробности и тому подобное... Пока... Одно только скажу: поостерегись и не предпринимай никаких самостоятельных действий, ты не за границей, а дома, тут есть кому заниматься подобными делами. Усек? Даешь слово?

- Ты уж совсем меня за недоросля держишь, - готов был обидеться я.

- Я знаю, кто там - за барьером, по ту сторону баррикады, потому прошу. Они готовы на все. Добротвор... его трагедия, я хотел сказать, тому пример, предупреждение, вернее...

11

...И тогда все в этой запутанной истории встало на свои места.

Нет, пока будет жив человек, никакой искусственный интеллект не способен заменить мысль, таинство рождения которой сокрыто в бездонных галактиках и "млечных путях" нашего мозга. Мы можем только констатировать рождение мысли, но никак не сыскать ее истоки!

Я отложил в сторону томик Булгакова, но Мастер продолжал оставаться рядом со мной, - невидимый, неощутимый, как свет и тень, но тем не менее реально живший в мыслях, он подсказывал, куда идти и что делать.

Славно, что не оказалось дома Наташки, иначе увязалась бы вслед, а время позднее, хотя часы едва отстучали восемь, да ведь осень - глухая пора ранних сумерек и плотных ночных часов. "Любимая пора философов и стихотворцев", - подумал я.

Не спешил, не поторапливал себя, ибо мысль продолжала работать, очищаться от плевел сомнений и неясностей, рожденных этими сомнениями, хотя ноги просто-таки сами несли в прихожую...

Но нет, я сдержал страсти, бушевавшие в душе. Сварил крепкий кофе (бессонная ночь обеспечена, это точно), не присаживаясь, стоя у окна, выпил, и ветви растущего буйного клена царапались в стекло, как запоздавший путник в ночи просится на постой. Сколько мне случалось повоевать, отстаивая клен от погибели, от вездесущих любителей солнца, готовых рубить живую плоть дерева, но отстоял, и теперь вот эти веточки точно просились в летнее тепло дома...

Как это я сразу не сообразил, что он просто не мог очутиться в стороне, не быть непричастным к этому всему, ведь происходило оно в его кругу, пусть и отринувшем его в свое время и не позволившем больше выйти на знакомую орбиту. Он все равно оставался рядом, соприкасаясь с тем миром, что был некогда и его миром: поддерживал связи, появляясь в гостевой ложе престижных состязаний, что проводились в Киеве, и где быть нужно, был непременно, чтоб не забыли окончательно, это с одной стороны, с другой - чтоб видеть и знать, кто на что способен и кто может пригодиться. И с его присутствием как-то свыклись, позабыли случившееся, хоть и не позволили возвратиться на круги своя, но и не отвернулись раз и навсегда. Наверное, такова суть человеческой натуры: не держать зла! Или наше равнодушие - моя хата с краю - тому первопричина?

Но я ведь тоже с ним здоровался, пускай не за руку, как в прежние времена, когда мы выступали в сборной республики на Спартакиаде народов СССР, а так - кивком головы. Но разве с годами я сам не стал даже перебрасываться с ним словом-другим, ничего не значащими, но свидетельствовавшими если не о полной реабилитации, то по меньшей мере определенном забвении прошлого?

Что ж тогда - век помнить дурное? А если оно стряслось в недобрую минуту душевной слабости и человек понес жестокое наказание - расплатился за грех?

Нужно быть твердым, но легко ли быть твердым?

Не юли, парень, не ищи оправданий, сказал я себе. Было более чем достаточно настораживающих деталей, цена каждой - нуль в базарный день, но если сложить, суммировать, и проанализировать, разве не связались бы они в цепочку, откуда уже был один шаг к пониманию нынешней сущности человека. Помнишь, однажды ты увидел его в фойе кинотеатра "Киев" разговаривающим запросто с белокурым красавцем, чей послужной список деяний, по-видимому, даже милиция со стопроцентной ответственностью и полнотой не могла бы составить. Нет, он не стоял рядом с ним и не демонстрировал дружеские отношения, только вскользь обменялись быстрыми фразами и разошлись в стороны. Ладно, согласен, что у белокурого была слабость - спортивные именитости, он любил крутиться на состязаниях и здороваться со "звездами" - не все ведь были осведомлены о его "профессии". Другой факт: ты увидел его в компании профессиональных картежников, промышлявших в поездах, тебе в свое время довелось ехать с одним из них в двухместном СВ из Москвы. Или взять близкую дружбу с сынком высокопоставленного деятеля, балбесом и наглецом, пьяницей и вымогателем - ты-то еще по университету знал о "моральных" высотах подонка. Разве это - не звенья одной цепи?