– Шеф, где она? – наконец хриплым голосом спросила Казимирова. – Вы ее видите?
Девушка в несколько гребков достигла берега, Звоницкий подал ей руку, помогая выбраться на скользкий берег. Теперь они стояли рядом, вглядываясь в антрацитово-черную воду. Но поверхность озера была неподвижна.
– Она осталась там, да? – наконец спросила девушка. Глеб никогда не слышал у нее такого голоса – тонкого и дрожащего. – Когда я прыгнула на нее, Каролина пыталась меня укусить, расцарапать… А могла бы просто набрать в легкие побольше воздуха… как я.
– Да, Яна. Она больше никому не причинит зла, – медленно произнес Звоницкий.
Ему вдруг представились темные глубины, холодные ледяные ключи, бьющие со дна и девушка, которая, раскинув руки, погружается в бездну… все глубже, глубже… и наконец исчезает совсем, и ледяная вода смыкается над ее головой.
Тело Каролины Азиной подняли со дна озера уже на следующее утро. Водолаз Пашка Чадов отлично знал свое дело. Звоницкий не пошел на это смотреть.
Кирилла отпустили – как и предполагал Глеб, обвинение оказалось липовым и было необходимо для того, чтобы убрать с оперативного простора не в меру ретивого молодого человека.
Лара тоже вернулась – на следующее утро после штурма как ни в чем не бывало появилась в доме. Блондинка была непривычно тиха, искательно заглядывала в глаза мужу и старалась не встречаться взглядом с водолазом. Видимо, новая счастливая жизнь как-то не задалась, и Лара решила, что старая, толстая, но исключительно богатая синица в руках лучше, чем журавль в небе. Тем более что «журавль» явно не собирался обременять себя узами брака.
Золотистый ретривер Джерри жался к хозяйке и испуганно поглядывал по сторонам, не понимая, что случилось в доме, откуда здесь столько незнакомых людей и новых пугающих запахов.
Зато Грязный Гарри чувствовал себя царем горы – щенок, зацелованный Яной и заласканный Глебом, проникся величием собственной персоны и важностью тех заслуг, которые он оказал людям. Но сегодня Грязному Гарри прощалось все.
Яна была непривычно тиха – с заклеенным пластырем ухом и измазанными йодом губами девушка казалась еще более некрасивой, чем обычно. Ассистентка ветеринара поглядывала на Киру очень холодно – после того, как девушка узнала, что весь этот кошмар приключился только из-за того, что кое-кто не умеет держать язык за зубами, она стала по-другому относиться к красавцу-радиоведущему. Когда Кира попытался сочувственно погладить Казимирову по плечу и осведомился о состоянии ее здоровья, девушка стряхнула его руку и мрачно сказала, что не нуждается в сиделках. После этого Кира, непривычный к такому обращению, надулся, и стало ясно – этим отношениям, которые так нервировали Глеба, пришел конец.
Звоницкий был этому рад, но благоразумно промолчал. Яна все поглядывала на шефа, наконец решительно подошла и сказала:
– Знаете, Глеб Аркадьевич… я тут подумала… в общем, я, наверное, не стану больше помогать вам в ваших расследованиях. Сыщик из меня никакой, да и жизнь у меня всего одна. Не мое это, понимаете? Лучше я буду зверей лечить. Да и вам… извините меня, шеф… и вам не советую играть в Шерлока Холмса. Видите, чем это может кончиться? Честно говоря, вчера ночью я решила, что мне кранты. А ведь я еще так молода… Вдобавок при штурме прострелили мою машину, представляете? Мне обещали выплатить компенсацию, но все же… В общем, вы были правы – как всегда.
– Ну что вы, Яна! – великодушно отозвался ветеринар. – Я рад, что все хорошо закончилось.
А закончилось действительно лучше, чем можно было ожидать. Сергей Петрович Караулов был жив и здоров. Вчера вечером Оля и Наташа, специальные агенты под прикрытием, в самом начале стрельбы вывели старика в безопасное место. В укрытии Караулов благополучно переждал штурм. Теперь старик был бодр и весел и даже норовил ущипнуть за попку настоящую сотрудницу клинингового агентства – несколько теток в форменных платья наводили порядок в доме, отмывали кровь и убирали осколки стекол.
Этой ночью никто в доме Карауловых не спал. Поэтому Глеб чувствовал себя разбитым, но очень обрадовался, когда за ним наконец приехал полицейский «Форд» с конопатым Лехой Трусовым за рулем и молчаливым Саней на пассажирском сиденье.
Звоницкий очень надеялся, что господин Чадов, шериф Злобина, захочет увидеться с ветеринаром перед отъездом. В своем роде это означало признание заслуг. Ну, или проявлением уважения.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу