Рут Ренделл - Эксгумация юности

— То есть с ней?

— Ты и сама знаешь.

Розмари переместила сумочку на колени.

— И все те годы, которые ты провел со мной, ничего для тебя не значат?!

— Они значат многое, — ответил он. — Очень многое. Мы вместе жили столько лет, у нас двое детей. Просто все теперь закончилось. Так заканчивается брак для огромного количества семей, в чем мы могли не раз убедиться на примерах друзей. Их пары разбились раньше, а теперь настала и наша очередь. Я постараюсь сделать так, чтобы ты перенесла это как можно легче, помогу тебе привыкнуть к этому… Может быть, однажды ты даже согласишься, что все к лучшему.

— Если это все, что ты можешь мне сказать, то я спрошу у нее. — Розмари развернулась и впилась взглядом в Дафни: — Знаете, — начала она, — все, кто нас знает, все его друзья, они на моей стороне. Более того, они готовы возненавидеть его. Они мне очень сочувствуют, они уже доказали мне, что такое друзья. В трудную для меня минуту. Но они все равно хотят, чтобы он вернулся домой. Только в этом случае они снова примут его. Мы станем такими же, как раньше. Вы понимаете? — Дафни ничего не ответила, однако едва заметно кивнула. — Я не знаю, что он в вас нашел. Вы никогда не были особенно красивы, и с годами лучше не стало. Да и кого красят годы? Наверное, у вас большой доход. — Розмари неопределенно махнула рукой. — Но Алан ни в чем не нуждается. Когда он ушел на пенсию, то получил очень приличное выходное пособие, и пенсия у него огромная. Вы ведь не ребенок, вы старше любого из нас. Мне кажется, ему просто захотелось перемен. Ведь так? Поэтому вы оставите его и вернете мне. Вы же отпустите его домой вместе со мной? Сейчас?

Она казалась совершенно спокойной, но когда произносила последние два слова, то схватила пустую чашку со стола и швырнула через комнату. Чашку ударилась о картину на стене и разбилась. За ней последовала вторая чашка.

— Прекрати, Розмари! — воскликнул Алан.

— Я буду здесь все громить, пока она мне не ответит. Вы отдадите мне моего мужа или нет, Дафни, или как вас там зовут? Фамилии не помню, уж слишком часто вы ее меняли…

— Нет, — сказала женщина ледяным голосом. — Я не хочу, чтобы он уходил. Но он сам должен сделать выбор: уйти или остаться. — Если бы она ограничилась только этими словами, все, возможно, еще можно было бы замять, но она продолжила: — Я люблю его. Люблю его и хочу, чтобы он жил здесь, рядом со мной.

Розмари вскочила. Она расстегнула молнию на своей сумочке, и Джудит тут же поняла, почему мать взяла самую большую сумочку из всех. В руке у нее блеснул длинный нож. Она схватила его как кинжал — лезвием вниз. Люди думают, что они знают эти дела, они видят, как это происходит — в кино и по телевизору, на мониторах компьютеров и в мобильных телефонах. Но в действительности все произошло по-другому. Никто не шелохнулся, потом Дафни отступила назад, и к ней бросился Алан. Он попытался схватить Розмари за плечи, но та развернулась и полоснула ножом ему по руке. Брызнула кровь, много крови, больше, чем от простого пореза. Алан отшатнулся, зажав ладонь. Розмари повернулась к Дафни. Размахнувшись, она ударила ножом ей в грудь, но лезвие наткнулось на одну из крупных кнопок и отскочило. Жакет, который Дафни надела специально для этой встречи, спас ей жизнь.

Алан подхватил Дафни и оттащил в сторону. Нож выскользнул из руки Розмари и со звоном упал на пол.

Алан пострадал больше всех. «Скорую» вызвала Джудит. Она подняла нож и вытерла с лезвия следы крови. Собравшись с духом, принесла из кухни Фрукты и ореховый хлеб, захватив также масло и банку джема. Приехавшие медики увидели вполне счастливое семейство, если не считать довольно натянутых улыбок и дрожащих рук Розмари. Никто этого, судя по всему, не заметил. Джудит объяснила, что ее отец поранился, нарезая хлеб. Никто не обратил внимания на то, что использованный для этой цели нож был чересчур велик. Врачи неохотно согласились на просьбу Алана не забирать его в больницу, а сделать перевязку на месте. Он пообещал на следующий же день явиться в больницу, чтобы показаться врачу, но выполнять это обязательство у него не было ни малейшего желания.

— Пусть я и привезла тебя сюда, — сказала Джудит, — но обратно уже не повезу. Просто не смогу. У вас есть телефон такси?

Дафни дала ей номер. Она ничего не сказала. Молча собрала разбитые чашки и сняла свой спасительный жакет. Поскольку стало прохладнее, она накинула на плечи теплый платок и включила отопление.

— Выпьешь что-нибудь? Могу налить бренди. Если уж на то пошло, то маме тоже не помешает…