Лена Обухова - Месть кровавого жнеца

— Меня не смущает, — заверил обоих Ваня.

— Ну ладно, — повторил Павел Семенович. — Тогда пойдемте.

Дом Соловьева находился в противоположной стороне поселка и выглядел значительно меньше того, который снял Войтех. В нем тоже было два этажа, но меньше комнат, хотя выглядел он дорого и стильно. Его окружал точно такой же двор, как и у их дома: большой, красивый, с аккуратно подстриженным газоном и даже такими же беседкой и садовыми качелями. Застройщик сделал всем типовые дворы, хозяева меняли их сами, если хотели. Их дом оставался последним непроданным, поэтому достался им в первозданном виде, а Валерия Соловьева, видимо, и так все устраивало.

На пороге Павел Семенович вытащил из кармана три пары синих медицинских бахил и протянул две Лиле и Ване.

— На всякий случай, — пояснил он, — чтобы ничего не затоптать. Если Валеру действительно убили и рано или поздно обнаружат его труп, думаю, полиция захочет заново осмотреть дом.

Лиля и Ваня многозначительно переглянулись, но промолчали, беря бахилы и надевая их поверх обуви. Оба очень сомневались, что к тому моменту, когда полиция очухается, в доме еще можно будет найти что-то полезное для следствия. Лиля не думала даже, что им удастся найти что-то полезное и сейчас.

Староста отпер дверь ключом, снова заколебавшись перед срывом пломбы. Однако что-то не позволило ему развернуться и уйти, предложив брату и сестре все-таки подождать, пока не прояснится ситуация.

Внутри действительно все выглядело так, словно трагедия произошла только вчера. В глаза сразу бросились опрокинутые стулья и капли крови на стене. Впрочем, они уже почернели, да и было их не так много, поэтому не испугали бы даже куда более впечатлительных особ, чем Сидоровы.

Лиля пересекла холл и остановилась у двери, которая вела в кладовую. На идеально гладкой деревянной поверхности, покрытой белой краской, заметно выделялся довольно глубокий след от лезвия.

— Здесь и был воткнут серп? — поинтересовалась она, решив, что подобное любопытство будет выглядеть вполне естественно.

— Ага, — староста все еще нерешительно топтался недалеко от входной двери, но теперь уже едва ли потому, что не хотел нарушать обстановку дома. Скорее он чувствовал себя неуютно в том месте, где почти наверняка произошло убийство. — Полиция его забрала.

— А что за серп был? — как бы между прочим поинтересовался Ваня. — Что-то редкое?

— Да нет, — Павел Семенович пожал плечами, — обычный серп. Когда здесь еще была деревня, в каждой семье такой имелся. Женщины им пшеницу жали, рожь… Хотя сейчас едва ли у кого-то из соседей есть что-то подобное.

— Да уж не самая нужная вещь в коттеджном поселке, — хмыкнула Лиля, проходя дальше, в гостиную.

Здесь тоже хватало беспорядка: разбитый телевизор валялся на полу, одно из кресел было опрокинуто, на светлом ковре в нескольких местах лежали высохшие комочки земли, на полу чернели следы крови. Лиля обернулась через плечо, чтобы убедиться, что староста не пошел за ней, и, поймав взгляд вошедшего следом Вани, безмолвно подала ему знак покараулить, пока она будет брать образцы.

Ваня кивнул и вернулся к порогу комнаты, не давая старосте войти.

— Слушайте, а у этого Соловьева случайно каких-нибудь наследников, которые сами захотят вселиться в этот дом, нет? — спросил он, делая вид, что его это крайне интересует.

— Да вроде нет, — с сомнением ответил Павел Семенович. — Никто не приезжал во всяком случае. У меня никаких контактных данных нет.

— А как думаете, кто мог его убить? — Ваня краем глаза видел, что Лиля все еще сидит и ковыряет свои образцы, поэтому продолжал задавать вопросы.

— Без понятия. Валера спокойный был, вежливый, но довольно скрытный. К нему редко кто-то приезжал, да и сам он особо ни с кем не общался, только на общих праздниках или собраниях.

Краем уха прислушиваясь к разговору, Лиля убрала маленькие пакетики с образцами в карман пиджака, достала смартфон и сделала несколько фотографий. Потом она вышла к Ване и старосте, демонстративно вертя телефон в руках и надеясь, что Ваня поймет ее послание. На первом этаже оставалось еще много мест, которые следовало бы сфотографировать, а она не могла везде разгуливать по дому, ведь по легенде это Ваня им интересовался.

— По-моему, милый домик, — она переняла эстафету в отвлекании Павла Семеновича. — Но наш мне нравится больше. Он просторнее. Я нарадоваться не могу выбору Вити. Он у меня замечательный, правда? — она восторженно посмотрела на Ваню, ожидая его подтверждения. Ей нравилось дразнить его.