Ли Чайлд - Джек Ричер, тлт Личный интерес

– Но отследить деньги не удастся.

– Может быть, да, а может быть, нет. Однако ему известно, кто дал деньги. Они из того же источника, что и те, которыми заплачено за патроны дилеру, наверняка не забывшему, как он продал тысячу патронов пятидесятого калибра. Это крупный заказ.

– Котт мог обратиться к разным продавцам.

– Совершенно верно. Так что патроны могли покупать разные люди, чтобы не привлекать внимания. Но чем больше людей, тем больше полетов в Литтл-Рок и Тексаркану, больше взятых в аренду автомобилей и бензина, купленного на местных заправках, возможно, также штрафов за превышение скорости и неправильную парковку, завтраков, ленчей и обедов в местных ресторанах, ночей, проведенных в отелях. Все это следует проверить. Не говоря уже о том, что известно соседу.

О’Дей пожевал губами, словно репетировал различные варианты ответов.

– Хорошо, – наконец сказал он.

– Я не могу заниматься этим делом, – продолжал я. – У меня нет статуса. Никто не станет со мной разговаривать.

– Мы привлечем ФБР.

– А я считал, что это совершенно секретно. Или близко к тому.

– Разделяй и властвуй, – сказал О’Дей. – Всем достанется по маленькому кусочку. Однако никто не сумеет увидеть картину в целом.

– Тогда я рекомендую начать вчера.

– Я могу начать только завтра. – Он что-то записал на листке бумаги. – Русские пока ничего не сумели добиться. Британцы считают, что их парень – Карсон – путешествует по фальшивому паспорту, сделанному недавно, так что они проверяют всех людей с новыми паспортами, которые побывали в Париже в интересующий нас период. Поезда, самолеты, автомобили и катера. У них в работе тысяча имен.

– Где видели Карсона в последний раз?

– Дома, месяц назад. Рутинная проверка особой службы.

– А как обстоят дела с Дацевым?

– Аналогично, в Москве, около месяца назад. Разница состоит в том, что никому не удалось отыскать тир, рассчитанный на стрельбу с расстояния в тысячу четыреста ярдов. У меня складывается неприятное чувство, что вся работа достанется нам.

– Карсон или Дацев могли проходить подготовку за океаном. Им не потребовалось бы столько времени, сколько Котту. Он слишком много пропустил. Может быть, они где-то встретились. Возможно, у них были пробы перед пробой. Не исключено, что проводилось соревнование между тремя претендентами и победитель получил работу.

– Возможно очень многое, – сказал О’Дей.

– У нас есть фотографии?

Генерал открыл красную папку, вытащил четыре цветных снимка и аккуратно разложил их на столе. Парень с вьющимися волосами, загорелым лицом и простодушной улыбкой – очевидно, Розан, израильтянин – перестал быть подозреваемым. Оставшиеся три фотографии О’Дей подтолкнул ко мне. На первой был мужчина лет пятидесяти с бритой головой, пустым лицом и слегка скошенными уголками глаз. Видимо, с примесью монгольской крови.

– Федор Дацев, – сказал О’Дей. – Пятьдесят два года. Родился в Сибири.

Затем шла фотография мужчины, который, возможно, был бледным, но от солнца и ветра его лицо стало смуглым и покрылось морщинами. Короткие каштановые волосы, внимательный взгляд, сломанный нос и полуулыбка – то ли ироническая, то ли таящая в себе угрозу, это как посмотреть.

– Уильям Карсон, – продолжал О’Дей. – Родился в Лондоне, сорок восемь лет.

Последним был Джон Котт. С годами некоторые люди становятся толще, обрюзгшими и одутловатыми – как Шумейкер, к примеру, – но Котт уменьшился в размерах, остались лишь мышцы и сухожилия. На снимке выделялись высокие скулы, губы были поджаты. Лишь глаза с устремленным на меня яростным взглядом стали крупнее.

– Фотография сделана в тот день, когда он вышел из тюрьмы; самая свежая из всех, что у нас есть, – сообщил О’Дей.

Неприятная троица. Я сложил снимки в стопку, вернул их О’Дею и спросил:

– Как британцы решают проблему со рвом?

– Они не собираются устанавливать периметр в милю. Вы знаете, какая высокая плотность населения в Великобритании, – сказала Скаранджелло. – С тем же успехом можно попытаться очистить Манхэттен. На это рассчитывать не приходится.

– И что теперь?

– Ты отправишься в Париж, – сказал О’Дей.

– Когда?

– Прямо сейчас.

– В качестве наживки или полицейского?

– И в том и в другом. Главным образом нам нужен взгляд со стороны. Вдруг они что-то упустят.

– И с какой стати они станут мне что-то показывать? Я для них никто.

– Твое имя позволит тебе попасть в любое место. Я уже предупредил. Все, что станет известно мне, покажут и тебе. Таково могущество О’Дея. В особенности сейчас.