Владимир Колычев - Голая и жестокая

– А поговорят?

– Обязательно.

– А ведь мне сказали, что тебя убили.

– Да ну!

– Ты была у какого-то Антипа, и он тебя прикончил.

– Антип не какой-то, он очень крутой авторитет. Я действительно жива.

– Значит, меня снова обманули.

– Это же менты. Когда у них нет правды, они начинают врать.

Татьяна усмехнулась. Да, именно так она и поняла. Варвара подмигнула ей, призывая держаться и не падать духом. Нет у ментов против них ничего. Если не считать ключника Сашку.

В принципе Варвара могла повлиять на него и без Антипа. Есть у нее один хороший знакомый, который мог бы помочь. Она обязательно поговорит с ним, если окажется на свободе. Варвара может выйти на волю, если Татьяна будет держать язык за зубами.

Архаров выключил запись и возмущенно посмотрел на Пирожникова:

– Что это было?

Он только что прослушал разговор между Купавиной и Чиркиной. Этот диалог ему очень не понравился.

– Надо же было как-то Чиркину на признание раскрутить, – проговорил Семен.

Судя по его виду, он ожидал похвалы за инициативу, а тут вдруг замаячило взыскание за глупую самодеятельность.

– Раскрутил?

– Работа идет, разговоры записываются.

– Они твое самодурство в два счета раскусили и обо всем договорились.

Архаров запустил пятерню в волосы, взлохматил их. Теперь Купавина знала, что ее объявили покойной. А если Егор обманывал Чиркину, значит, у него не имелось других аргументов.

У Архарова имелись признательные показания Соловьева. Но ими можно было прижать только Чиркину. А она держалась на допросах как партизанка. Если Татьяна не сдаст Купавину, то никакого движения вперед не будет. Варвару придется отпускать. То, что она жила с Антипом, ничего не значит.

Но допросить Купавину в любом случае придется. Охранников Антипа уже крутят вовсю. Может, и Варвара знала, что случилось с Никсом и Кашалотом. Звонил Брагин. Он сообщил, что в микроавтобусе Антипа была обнаружена кровь не только Киселина, но и какого-то другого человека.

Лейтенант Клюев решил, что не имел права больше валяться в больнице. Его место в строю, рядом с друзьями, ведущими войну с криминалом.

– Вадим? Ты что здесь делаешь? – Архаров удивленно посмотрел на него.

Он только что вышел из кабинета. Вид у него решительный, сосредоточенный, в глазах огонь. Верный признак, что предстоит какое-то важное дело.

– А вам, товарищ майор, не нужна рабочая лошадка?

– Кто?.. – Архаров продолжил движение, и Вадим последовал за ним. – Нет, мне сейчас нужна ломовая лошадь.

– Тогда считайте, что я уже в оглоблях. А вы куда?

– На задержание.

– Я с вами!

– ОМОН если и будет, то не сразу, – на ходу предостерег подчиненного Архаров. – А Фред в любой момент может уйти.

Они вышли из управления, Архаров сел в свою машину. Откуда-то взялся Чебриков, хлопнул Вадима по плечу, занял место рядом с начальником. Лейтенант, недолго думая, устроился сзади.

– А кто такой Фред? – спросил он, закрывая за собой дверцу.

– Ты здесь? – стронув машину с места, спросил Архаров.

– Вы предлагаете мне забраться под капот?

– А ты сможешь крутить там педали?

– Смогу.

– Тогда оставайся. Ствол у тебя есть?

– Когда бы я успел?

– Встанешь на подстраховку.

Оружия у Вадима действительно не было, но оно и не понадобилось. Они подъехали к дому как раз в тот момент, когда опера выводили из подъезда крепкого на вид парня в кожаной куртке с норковым воротником. Он шел в позе «ку». Бойков и Пирожников держали его за руки, как петуха за крылья. У Бойкова был надорван рукав на куртке, а у Пирожникова затекал глаз после сильного удара.

– Сопротивлялся, гад! – сказал Семен.

– В машину его! – распорядился Архаров.

На задержанного надели наручники, впихнули его в машину. Вадим сел справа от клиента, Чебриков – слева, Пирожников устроился впереди. Бойков отправился к своей машине.

– У бабы был? – спросил Архаров, кивком показав на арестанта.

Машина плавно стронулась с места и покатила по двору, неторопливо набирая ход.

– Да, заскочил на огонек, – сказал Пирожников.

– Попрощаться, наверное, хотел. Фред, ты сказал своей подруге, чтобы она тебя не ждала? – осведомился майор.

– Да пошел ты!.. – заявил арестант.

– Нет, пойдешь ты. На пожизненное. Вот я и спрашиваю, зачем ей тебя ждать, если ты не вернешься?

– Пожизненное?! С какого это похудения?

– Мы тебя последним взяли. Значит, ты и есть тот самый крайний, на которого валят все. Вот на тебя и нагрузим. Кто Жана убил? Ты. Кто Никса убил? Ты. Кто Кашалота убил? Снова ты.