Денис Дроздов - Получил наследство кот

Наконец Гертруда Александровна закончила «экскурсию» и, пожав плечами, проговорила:

– Ну, вот и все, что мы можем вам предложить на сегодняшний день. Боюсь, в последнее время наш ассортимент уменьшился – сами понимаете, мировой экономический кризис прежде всего бьет по нашему сегменту рынка… Конечно, мы можем пригнать для вас машину из Германии, если хотите. Кстати, а где ваша «старушка»?

Звоницкий указал через стекло на «Паджеро», припаркованный на стоянке. Ковалева странно посмотрела на него и сказала:

– Как только определитесь с машиной, дайте знать. А сейчас… Прошу меня извинить, очень много работы.

Но Глеб уходить не спешил.

– Гертруда Александровна, я хотел бы задать вам еще несколько вопросов…

Реакция собеседницы была неожиданной – Ковалева схватилась за телефон.

– Кому вы звоните? – удивленно спросил Глеб.

Дама отложила мобильный и с неприятной улыбкой сообщила:

– В полицию, конечно! Куда же еще.

– И что вы им скажете?

– Скажу, что какой-то тип преследует нашу семью! – Улыбка Гертруды превратилась в волчий оскал. – Кто вы такой?! Вы представились другом этого адвоката, я пустила вас в свой дом, ответила на все ваши вопросы… По какому праву вы преследуете нас? Терроризируете мою семью?!

– Я терроризирую?! – изумился Звоницкий.

– Вы шпионите за нами! – отчеканила Ковалева. – Являетесь сюда под надуманным предлогом… вашей машине всего год, она с ручным управлением, и вы хотите сказать, что настало время ее менять?! Придумали бы что-нибудь получше… Кстати, я заметила, что вы ехали за мной через весь город! Зачем? Может быть, вы преступник?

– Уверяю вас, я законопослушный ветеринар, не более того, – улыбнулся Глеб. – Я действительно был другом адвоката Старикова. Если вы сомневаетесь, можете позвонить замначальника УВД Пестрякову. Он меня хорошо знает.

Гертруда, сощурясь, смотрела на Звоницкого. Судя по ее виду, она не верила ни единому его слову.

Наконец она убрала телефон в карман, скрестила руки на груди жестом Наполеона и резко бросила:

– Ладно. Задавайте ваши вопросы и проваливайте! Вы ведь все равно не отстанете, знаю я таких! А мне совершенно не хочется встречать вас на каждом углу.

– Собственно, вопросов у меня всего два, и оба очень простые. Первый: скажите, почему никто из вашей семьи не сотрудничает с фондом «Феликс»?

Гертруда поморщилась, как от зубной боли:

– Не говорите мне про этот фонд! Слышать про него не могу! Это баронесса поставила такое условие в своем завещании – чтобы никого из нашей семьи там и духу не было. Бедного Феликса изъяли из нашего дома буквально на следующий день после смерти баронессы Баух! Прикатил поверенный из Лондона, в сопровождении каких-то громил вломился в наш дом и забрал кота, представляете? Как будто Феликсу угрожала какая-то опасность! – Она возмущенно задышала. – Да за кого они нас принимают, эти британские юристы?! Я вполне состоятельный человек, мои братья тоже работают и имеют собственный доход. А этот англичанин разговаривал с нами так, будто мы… мелкие жулики!

– Но ведь вы не хотели отдавать кота? – вставил реплику Звоницкий.

– Кто это вам такое сказал? – возмущенно воскликнула Гертруда.

– Скажем так, один человек, имеющий отношение к фонду, – уклончиво пояснил Глеб Аркадьевич.

– Мы не хотели отдавать Феликса неизвестно кому. Мы привыкли к коту, любили его, вот и все! А вы что подумали? Что мы собираемся уморить животное и пользоваться денежками в свое удовольствие?! – Гертруда замолчала, собираясь с мыслями, потом пояснила: – Понимаете, это ведь была последняя воля баронессы. Каким бы диким и странным ни было завещание, мы уважаем последнюю волю. Раз Александра Фелициановна не хотела оставлять нам наследство – что ж, так тому и быть. Мы все порядочные люди, понимаете? Неужели вы тоже во всех видите жуликов и проходимцев?

В голосе ее звучала такая искренняя обида, что Глеб, не удержавшись, слегка поклонился и сказал:

– Прошу извинить, если я обидел вас.

– Ну, задавайте ваш второй вопрос, – устало вздохнула Гертруда. – У меня действительно много работы.

– Какие отношения связывают вас с Ириной Стариковой? – спросил Глеб.

Реакция женщины его поразила – она вдруг побагровела и закричала:

– А вот это совершенно вас не касается! Это… это личное! Убирайтесь отсюда! Я больше не скажу вам ни слова! Подумать только, я битый час распинаюсь перед этим человеком, а он мне такое! Вон!