Денис Дроздов - Получил наследство кот

– Ты слишком много болтаешь, – ровным голосом проговорил Эдуард и тоже поднялся. Он покинул комнату вслед за старшим братом, но далеко не так эффектно – на пороге споткнулся и едва не упал. Когда дверь за его спиной захлопнулась, Филипп хрюкнул:

– Назюзюкался, артист!

– Филипп, по-моему, тебе тоже пора, – тихо произнесла Гертруда. – Я сама закончу разговор с гостем.

Младший вскочил, ничуть не обидевшись:

– Ну и пожалуйста! Я и сам собирался уходить. У меня дела в городе. Вернусь поздно, к ужину не ждите. Чао, сестренка! До встречи, Глеб Аркадьевич! Что-то мне подсказывает, что так просто мы от вас не отделаемся и наша встреча не последняя…

И весельчак покинул комнату. Гера тяжело вздохнула:

– Простите его, Глеб Аркадьевич! Он совершенно невозможный ребенок…

– Мне показалось, что ваш брат давно уже не дитя, – хмыкнул Звоницкий, не удержавшись. Поведение Филиппа было откровенно провокационным.

– У нас большая разница в возрасте, – пояснила Гертруда. – Мне было под тридцать, когда наша непутевая мамаша появилась на пороге с младенцем. Я помню этот день. Совершенно чужая, незнакомая женщина… Ребенок был слабенький, он все время кричал. А она почему-то решила, что я займусь его воспитанием! Я только что защитила кандидатскую диссертацию – я микробиолог – и совершенно не собиралась посвящать свою жизнь плоду ее случайной любви с каким-то прибалтом.

Звоницкий внимательно слушал. Семейные тайны Ковалевых не слишком его интересовали, но в рассказе Геры могло мелькнуть что-нибудь важное.

– Разразился ужасный скандал, – продолжала Гертруда, глядя в свою пустую чашку. – Мать страшно обиделась, сказала, что ноги ее больше не будет в этом доме. В ту же ночь она исчезла. Правда, младенца нам все-таки оставила… Кстати, свое обещание она сдержала – с тех пор мы ее больше не видели. А Филиппа вырастила тетя – как и всех остальных.

– Какой она была, Лидия Фелициановна?

– Она была святая! – Гера подняла глаза к потолку. – Всю жизнь трудилась. Вырастила всех нас, выучила, на ноги поставила. И дала свою фамилию – взамен тех, которыми наградили нас наши папаши, которых мы никогда не видели… – Гертруда поднялась: – Извините, я вас совсем заговорила. Вам, наверное, все это не интересно…

Звоницкий заверил, что готов и дальше слушать историю семьи Срезневских-Ковалевых, но она негромко позвала:

– Алевтина! Убери здесь.

Появилась молчаливая казашка и принялась собирать со стола чашки. Глебу ничего не оставалось, как откланяться.

– Надеюсь, я ответила на все интересующие вас вопросы, – сказала Гертруда, провожая гостя. – Правда, вы почему-то больше интересовались историей моей семьи, чем завещанием тетки… Надеюсь, главное вы уяснили, Глеб Аркадьевич?

– Что именно? То, что вы не пытались опротестовать завещание?

– Совершенно верно, – царственно кивнула Гертруда Александровна. – Теперь наследством распоряжается фонд, названный кличкой нашего кота. А мы не желаем иметь ко всей этой истории никакого отношения. Вам ясно?

Покинув дом семейства Ковалевых, Глеб Аркадьевич вернулся в свою машину, завел мотор и только спустя четверть часа обнаружил, что едет за город. Ну конечно, он же обещал Арине Стариковой рассказать о своем визите в дом Ковалевых…

Голова гудела от обилия информации. Оставалось надеяться, что среди фактов, которые он узнал сегодня, затерялось что-то действительно стоящее. Ну и семейка!

«А может, не ездить?» – мелькнула трусливая мыслишка. Звоницкому совершенно не хотелось возвращаться в опустевший дом Ильи. Пообщаться с Ариной можно и по телефону… Поймав себя на этой мысли, Глеб нажал на газ. Он, Глеб Звоницкий, в долгу перед Ильей. И какие бы фортеля ни выкидывала его дочка, на ход расследования это никак не повлияет.

Дом казался опустевшим. Видимо, обслуживающему персоналу сегодня дали выходной. Арина сама открыла дверь. Девушка была в том же платье, в котором Глеб видел ее на юбилее Старикова. Не совсем подходящий наряд для дня похорон…

– Входите, Глеб Аркадьевич! – пригласила девушка. – Я вас заждалась.

– Неужели? – буркнул Звоницкий, проходя в дом.

– Ну, вы же обещали рассказать мне, чем закончился ваш поход к этим наследничкам! – усмехнулась Арина. – А мы, журналисты, такие любопытные – это у нас профессиональное заболевание. Так что я не успокоюсь, пока не услышу ваш рассказ. Располагайтесь со всеми удобствами, а я сварю вам кофе, как обещала.