Ксения Комал - Я выбираю свет

– Это польский. Похоже, какой-то анализ. ДНК или что-то в этом роде. Здесь сказано, что некий Милош на девяносто девять процентов является прямым потомком Кшиштофа Ожешко. Вам это о чём-то говорит?

Мужчины замерли и уставились на неё во все глаза.

– Знаешь польский?

– Я училась в Варшаве.

– И на кого, если не секрет? – заинтересовался Лепатов.

– Секрет. Так что, вы их знаете?

– Впервые слышу. Это всё, там больше ничего нет?

– Внизу ещё приписано от руки «Двадцать миллионов евро», – добила Александра.

Григорий вырвал у неё листок, недоверчиво вчитался в цифру и перевёл взгляд на сейф.

– По-вашему, они там?

– Там не поместится и пара тысяч, – не без удовольствия разочаровал его Роберт. – Во что ты опять ввязался?

– Ни во что, – поспешно заверил Лепатов. – И перестань на меня так смотреть: клянусь тебе, ни во что. Я понятия не имею, кто все эти люди и чего они от меня хотят.

– А сюда ты приехал просто так, воздухом подышать…

– Сюда меня привели совершенно другие дела. – Он покосился на Александру, но та, сделав вид, что ничего не заметила, и не подумала оставить их наедине. – Поверь, ни с какими богатыми поляками они никак не связаны. Ну неужели ты думаешь, что я стал бы здесь сидеть, если бы на моём горизонте маячили двадцать «лимонов»?

– Нет, – безрадостно согласился Роберт. – Ты бы уже свернул шею в очередной сомнительной афере.

– А я о чём!

Девушка усмехнулась, дивясь редкому братскому единодушию, и поспешила вернуть их с небес на землю.

– Старушка, которая передала посылку, явно была в шоке, так что не удивлюсь, если у неё в голове что-то замкнуло, и вместо нужного человека она вдруг назвала тебя. Бывает такое от сильного потрясения, тем более в пожилом возрасте. На твоём месте я бы нашла бабку (скорее всего, она сейчас в больнице) и как следует её обо всём расспросила. Даже если эта посылка действительно для тебя, она точно что-то об этом знает. А теперь, надеюсь, кто-нибудь подбросит меня до дома?

Мужчины переглянулись.

– Знаешь, вообще-то, я подумывал остаться до утра, – вкрадчиво произнёс Роберт. – А то доберёмся уже глубокой ночью, уставшие, измученные… Если тебе очень надо в город, можешь воспользоваться электричкой – станция в восьми километрах к западу. Возможно, Гришка тебя даже проводит…

– Это вряд ли, – с гадостной улыбкой заявил Лепатов. – Не люблю гулять под дождём, к тому же, пока я дойду туда-обратно, уже будет глубокая ночь, я буду уставший, измученный…

– Вы охренели, что ли? – взвыла Александра. – Я как дура тащусь сюда с этой посылкой, перевожу вам документ, терплю всякие неудобства и лишения, а в ответ даже благодарности не слышу! Да вы с меня пылинки сдувать должны, а не отправлять за восемь километров.

– Пропылесосить действительно не помешает, – ухмыльнулся Роберт, стряхивая с её свитера вековую пыль, в которую она впечаталась где-то на чердаке. – Но с остальным помочь не могу. Я правда не собираюсь тащиться обратно на ночь глядя и в такую погоду. Если не устраивает электричка, выделим тебе тут какой-нибудь угол.

– Угол? – девушка задохнулась от возмущения. – Да у меня с детства было минимум две комнаты в распоряжении!

– Капитализм ещё никого до добра не доводил.

Не в силах видеть их довольные физиономии, Александра встала из-за стола, хлопнув дверью, вышла на улицу и размашисто зашагала к водонапорной вышке, у которой осталась машина. Ещё никогда с ней не обращались с таким пренебрежением и безразличием. С тех пор как девушке исполнилось шестнадцать, она почти не бывала одна – рядом всегда крутилось несколько особо преданных поклонников, которые были счастливы с утра до вечера петь дифирамбы, восхищаться её красотой, умом, обаянием, а ещё – робко, без определённой надежды, мечтали о благосклонной улыбке или ликовали, получив приглашение на день рождения. Тот же Труфанов, каким бы мерзавцем ни был, всегда относился к ней как к леди, не позволял себе резких слов, не допускал, чтобы она сама открывала двери, а уж о том, чтобы Александра без сопровождения добиралась до дома, даже если он находился всего в паре кварталов, и речи быть не могло.

А эти двое – наглый хам и его безголовый братец со склонностью к аферам – откровенно издеваются, глумятся, только что ноги не вытирают… И просто так им это спустить? Ну, уж нет! Александра добралась до машины и щёлкнула брелком, отключая сигнализацию. Пусть потом объясняются с полицией, как хотят – рассказывают о причинах Гришиного подполья, двадцати миллионах, таинственных старушках… А с неё хватит!