Ксения Комал - Маскарад

Оговорку Никита определённо расслышал, но приставать с вопросами не стал. Он поставил перед ней тарелку с дымившейся рыбой и устроился рядом, чем немного расстроил – мог бы и отдельно поесть.

– Такое ощущение, что нам нужно кое-что обсудить.

– Давай начнём с твоего поддельного паспорта, – очаровательно улыбнулась Даша. Страшно ей почему-то не было, скорее присутствие постояльца вызывало некоторое раздражение.

Никита не донёс до рта кусок и так и замер.

– Откуда знаешь? – наконец выдавил он, судя по выражению лица пребывая далеко не в лучшем настроении.

– У меня свои источники, – горделиво просветила девушка, радуясь, что не ошиблась. Всё-таки кое-какие сомнения относительно фальшивости паспорта у неё имелись.

– Это те, которые тебе тачку презентовали?

– Такое впечатление, что ты уходишь от ответа.

– Ну и что? Да, паспорт ненастоящий. Но ты и так отлично об этом знаешь. Так о чём ещё говорить?

– Может, о причинах, побуждающих тебя лгать на каждом шагу? – Она закончила с рыбой и приступила к гарниру. Что-что, а готовить Никита определённо умел.

– Мог бы, рассказал.

Такой ответ несколько обезоружил, и Даша даже не придумала, что ещё спросить. Если бы он начал отнекиваться, выкручиваться, что-то сочинять, было бы намного проще. Но вот перед ней сидит человек, который откровенно признаётся в своей нечестности и, похоже, не испытывает никаких угрызений совести. Что-либо пояснять он, видимо, тоже не собирается.

– Так что́ насчёт вашей занимательной поездки на военную базу?

– Могла бы, рассказала, – буркнула девушка и демонстративно отправилась мыть посуду.

Уже перед сном она снова просмотрела изъятую у Никиты карту, убедилась, что они ничего не перепутали и действительно посетили славное местечко, и, опустившись на кровать, с тоской глядела на свой расписной потолок. Насколько всё было бы легче, если бы постоялец нашёл в себе силы признаться в некоторых вещах. Ульяна сейчас, конечно, сказала бы, что он настоящий шпион, но дураку ясно – подобное бывает только в фильмах. А в жизни человек, скрывающий свою личность, – преступник, по-другому не назовёшь. Скорее всего, у них тут (спрашивается, почему именно в усадьбе) намечалась какая-то бандитская сходка, но случилась неприятность, и две трети участников оказались на дне пруда. А Никита, не подозревая об этом, всё ждёт своих товарищей и мешает ей жить спокойно. У Даши даже мелькнула оригинальная идея покаяться в грехах и тем самым очистить любимую гостиницу от единственного постояльца, но за неимением достаточного количества бесстрашия она была отметена.

Промучившись полночи, девушка оделась и вышла на морозную улицу. В чистом небе сиял полумесяц, и от его света искрились сугробы, в тёмных ветвях вековых елей путались едва заметные звёзды. Силуэт усадьбы казался какой-то неровной махиной из прошлых веков. Даша вдруг подумала, что не удивится, если сейчас зазвучит инструментальная музыка, в окнах загорятся свечи, а из разрушенной конюшни донесётся лошадиное ржание.

– Куда-то собралась? – хмуро поинтересовались за спиной. – Хоть представляешь, каково за тобой следить? Ни стыда ни совести, даже поспать спокойно не могу.

– Так ты за мной следишь? – насторожилась девушка. Поворачиваться она не стала и разговаривала с ним, глядя на месяц.

– Конечно слежу, тебе без этого не выжить. Вот, например, нельзя было накинуть куртку, прежде чем вылезти из дома в минус двадцать?

– Я ненадолго.

Даша тут же почувствовала холод, которого прежде не ощущала из-за окружающей красоты. Она развернулась и наткнулась на его взгляд – серьёзный и внимательный. Тут же вспомнив, зачем, собственно, вышла, хозяйка усадьбы щёлкнула брелоком от машины, отключив сигнализацию, и полезла внутрь.

Ящик оказался слишком тяжёлым, и вдобавок на его дне обнаружились какие-то плоские консервы, не замеченные ранее. Поэтому она просто вынула бумаги и, прошествовав мимо недовольного Никиты, вернулась в дом.

– Всё, можешь идти спать, больше я сегодня никуда не собираюсь.

– А это что?

– Моё ночное чтиво.

– С тобой можно?

Даша в нерешительности остановилась. С одной стороны, находиться с ним рядом не было ни малейшего желания, с другой – Никита всё же спас ей если не жизнь, то как минимум здоровье. Благодарить его она из вредности не стала, однако теперь чувствовала необходимость хоть как-то выразить свою признательность. К тому же от документов не убудет, если их прочитает кто-нибудь ещё.