Михаил Март - Красавицы для Шейха

Большую роль сыграла фотография на камине. Там были изображены три девушки, которые исчезли, и их никто давно не видел, плюс мужчины, а главное, хозяйка дома Елена Сергеевна Луцис. Этот снимок очень заинтересовал следователя Сухинина.

— Пожалуй, я возьму этот снимочек и приколю к делу.

Никто его даже не услышал.

Вечером Ильин и Сухинин долго колдовали над снимком.

— Я был убежден, что Лена не успокоится. Она человек действия. К сожалению, с криминальным уклоном.

— Черт! Дотошный ты мужик, Павел Михайлович. Но с чем ты к ней придешь? Завела притон для бандюков? Ну, на год-два ты ее посадишь, и что дальше? Как я понял, у тебя большие планы на эту красавицу. А брать ее не с чем. Даже этот особняк принадлежит городу и официально сдан в аренду госпоже Луцис. Она гостей принимает и первая разведет руки в сторону и ужаснется тому, что принимала бандитов за порядочных людей. Убийство произошло не на ее глазах. Утром она уехала в город на своей машине. Соседи видели. И не возвращалась. К ним пришел водопроводчик. Всё. Как он уходил, никто не видел. По всей видимости, наемник. Но кто был его целью — неизвестно. Не Лена, во всяком случае. Она ходит без охраны. Я все понимаю и знаю, с кем мы имеем дело. Но такую дамочку можно взять только с поличным. И обрати внимание, она практически не делает ошибок. Комар носа не подточит. Куда ни плюнь.

— Убийство напугало ее. Она скроется в Латвии, и мы ее больше не увидим.

— Наберемся терпения, Павел Михайлович. Ты двадцать лет терпел. Еще шаг-два, и ты у цели. А этих субчиков мы всех возьмем. Вопрос в другом. Заткнутся они или станут свидетелями? Вот тут и понадобится твой талант.

Ни споры, ни слезы не помогли. Герман стал суровым и не терпел возражений. Похоже, он только один знал, что им всем надо. Скорее всего, так и было.

Но зигзаги по проливу никто не отменял. С закатом солнца они вновь сели в лодку и поплыли на турецкий берег, срезав еще десять градусов. Лодка оказалась крепкой, но и она давала течь. Девушки сделали совки из найденного на берегу куска жести. Черпать приходилось без перерыва и подменять Германа на веслах. Девушки боялись поднять голову, чтобы он не видел их слез.

На этот раз путь оказался короче. Или они уже привыкли к титаническому труду, или пролив в этом месте был уже. Причалить оказалось делом сложным, берег — сплошное болото. Нашли небольшой заливчик, туда и заплыли. Лодку пришлось вытаскивать на берег. Кругом темнота и высокий кустарник. Первой в сети попалась Вероника, следом Даша. Земля под кустарником была покрыта тонкой капроновой сеткой. Порвать ее было невозможно. Искатели приключений запутались в ловушке. Скорее всего, так здесь ловили мелких грызунов. Значит, где-то рядом посевы. Вскоре послышался лай собак, а уже через десять минут ловушку окружили здоровые бородатые мужики. С одним из них Герман заговорил по-арабски:

— Где мы?

Бородач ему ответил:

— Вы в плену, как и мы. Нас всех воруют с мелких суденышек. Накидывают сетку и стаскивают в воду. Эта земля изидов. Они сами выращивают чечевицу. Их мало, им нужны работники. Тем, кто сюда попадает, обратного пути нет.

— Вы русские? — спросил один почти без акцента.

— Русские, — ответил Герман. — Отстали от круиза.

— Значит, вас ищет полиция?

— Этого мы не знаем. Курды дали нам лодку. Мы хотим добраться до Черного моря. Хотя бы до болгар.

— Ладно. Я вас отпущу. Через неделю. А пока вы на меня поработаете. Плохо будете работать — утоплю. Якорь на шею, и прощай.

Спорить не имело смысла. Их заперли в сарае. Поднимали с рассветом и до заката пленники пололи землю, убирали камни, корчевали пни. Герман заметил немало круизных кораблей, идущих в Черное море. Если подцепить к одному из них лодку, то можно проскочить весь Босфор. Лодки здесь не проверяют.

Каторжный труд отнял все силы, тем более их почти не кормили. Старая хозяйка оказалась доброй. Под утро она приносила полведра молока, похожего на козье. Это придавало сил. Девочки стали молчаливыми. Птичье щебетание закончилось. Но и характер у них стал тверже. Теперь они Герману ни в чем не перечили, делали все, что он говорил. Но хозяином он себя не чувствовал. У Бажены остался револьвер. Они им ни разу не воспользовалась. Его лентой прикрепили у самых трусиков. Кто знает, как сложатся обстоятельства. Им дали черные робы с белым кругом на груди и на спине. В темноте круги светились. Это была каторжная форма с прицельными точками на случай побега.