Марина Капранова - Горше полыни мед

– Костя, зачем ты так? – резко одернула мужа Нюра. Ладно дома он с ней, родной женой, вступал в перепалку. А тут чужая городская девушка, подумает, что и правда в Сибири по улицам медведи ходят и мужики неотесанные живут. Что слаще морковки ничего в жизни не ели, поэтому и не могут понять другой жизни и других интересов.

К дому подъехала машина, спасшая ситуацию и не давшая разгореться неприятному разговору. Костя безнадежно махнул рукой в сторону девушек и, коротко бросив: – Да ну вас, – быстро вышел. Вскоре он вернулся в дом вместе с озабоченным районным следователем Антоном Сергеевичем.

– Всем добрый день, – следователь уверенно прошел к столу, положил на него свою неизменную кожаную коричневую папку и устало сел на стул, – да, сегодня жарит не на шутку, – произнес он неторопливо, вытирая вспотевший лоб носовым платком, – а это значит и есть наша перелетная птица, – перевел Антон Сергеевич взгляд на Анну, – ты прямо-таки в рубашке родилась, прилететь с такой высоты и отделаться только небольшими ссадинами и вывихом руки… Чудеса.

– А уже известно, что с самолетом нашим случилось? – Анна с надеждой посмотрела на следователя.

– Да, известно. «Гольфстрим» попал в обширную грозовую область, получил удар молнией, вошел в зону турбулентности и начал разрушаться в воздухе на высоте пять тысяч триста метров. Уже и обломок самолета, на котором ты прилетела, нашли, его размер-то всего три на четыре, в свободном полете ты находилась восемь минут. И как тебя ветром не снесло?

Костя присвистнул и почесал затылок, а Анна спокойно, словно о чем-то само собой разумеющемся, пояснила:

– Так я сидела пристегнутая в кресле и дремала, что произошло, то есть сам момент крушения, я не помню, очнулась только тогда, когда уже летела на обломке. Говорите всего восемь минут? Мне показалось, что я летела целую вечность, потом удар, и я ничего не помню. Когда очнулась, почувствовала, что адски болит рука, я отстегнулась и пошла куда глаза глядят, ну а потом меня вот Арина нашла, большое ей спасибо.

– Ну, хорошо, что все хорошо закончилось. Поехали в Боровиково, за тобой из Питера уже целая свита вылетела, будем дожидаться их в селе, успеешь пока отдохнуть, себя и свою одежду в порядок привести, – распорядился Антон Сергеевич, поднимаясь из-за стола и направляясь к выходу, – да, а куда же мне тебя пока определить? – приостановился следователь и внимательно и требовательно посмотрел на Арину.

– Можно ко мне, – спокойно предложила Арина.

– Ну, Аришка, ты что, меня бросаешь? Мы же собирались вместе отдохнуть, – канючила Нюра, которой совсем не хотелось оставаться на пасеке. Она понимала, что Костя будет торчать у ульев, а ей придется до вечера слоняться по пасеке одной.

– В другой раз отдохнем. Действительно, надо помочь Ане привести себя в порядок, – спокойно ответила Арина, направляясь к выходу.

К дому Арины добрались, когда день перевалил за полдень, следователь отправился в сельсовет, ему необходимо было встретиться с участковым, а Анна, прихватив зеленый халатик в белые ромашки и розовое банное полотенце, выданные ей Ариной, сразу засобиралась принять душ. Душевая кабина Арины была сколочена из досок, на крыше стояла огромная бочка с водой, в жаркие дни вода от солнечного тепла нагревалась и была словно парное молоко.

– Аня, давай я пока твои вещи в стирку заброшу, вон какая жарища, за пару часов все высохнет на улице.

– Ой, выбрось блузку, она потеряла всякий вид и после стирки, я думаю, будет еще хуже, – небрежно бросила Анна, готовясь выйти из дома.

– Нет, что ты, надо постирать, не в моем же халате ты полетишь домой, и джинсы заодно постираю, – предложила Арина, рассматривая грязные джинсы девушки.

– Нет, – почти взвизгнула Анна, выдергивая джинсы из рук Арины и прижимая их к груди, но тут же, наткнувшись на недоуменный взгляд хозяйки дома, пояснила, – извини, я их лучше в химчистку отдам, мне их Денис покупал, и они мне очень дороги, – и Аня, скомкав, понесла штаны в комнату, но вернулась практически сразу же все с теми же джинсами в руках, – знаешь, я подумала, ты права, надо постирать, а то домой не в чем ехать.

Тщательно и бережно перестирав вещи Анны, Арина развешивала их на бельевой веревке, когда к дому подъехала целая вереница автомобилей.

«Да, – подумала Арина, – долго еще повышенный интерес к Анне будет, пережить такой стресс не каждому под силу, а она молодец, бодрячком держится».

Анна неторопливо вышла из дома, после принятия душа и небольшого отдыха выглядела она посвежевшей, села на лавочку возле дома, вытянула блаженно ноги и, откинув голову, подставила румяное личико солнцу.