Наталия Рай - Баба Мотя идёт по следу. Сборник рассказов

Компания дружно согласилась: так и будет!

– А тогда начинаем с родителей. Ведь именно от них он шёл к метро. Надо найти того, кто об этом визите знал. И не просто о факте того, что Степанов примерно раз в месяц родителей посещал, а именно о том, что он как раз в этот день к ним поехал. Кому-то же он об этом говорил? Коллегам, людям, которые приглашали его попить пива в баре, возможно, таксисту или попутчику в метро, если он ехал на метро…

– Он на машине приехал. Каршеринговой. То есть знали те, кому он именно об этом сообщил. А это, вероятнее всего, коллеги.

– Он мог и не сообщить никому. Просто кто-то мог случайно услышать разговор с представителем компании. Хотя в основном заказ делается на сайте или через приложение в смартфоне. Так что об этом заказе могли и не узнать. А о визите могли.

– Самого знания о визите к родителям явно мало. И о том, что Степанов пойдёт к метро – тоже. Должно было случиться что-то, что подвигло убийцу убить именно в этот день. Это как камешек в горах, вызвавший лавину. Но камешек должен был бросить именно Степанов. Так что он такого сделал? Мы обязательно должны это узнать! И зря не узнали перед первым кругом опросов: зря время потеряли.

И ещё: чего мы не выяснили, так это почему Степанов бросил перед самой свадьбой двух прекрасных девушек? Что должно было случиться, чтобы бросить невесту? И два раза! Факт мы установили, а причин не нашли. Но ведь если это можно понять один раз, то ведь два раза подряд – разве это не подозрительно? И, главное, девушки-то обе – раскрасавицы! Так должна же быть причина, по которой он систематически расстаётся с невестами. Или не только с ними? Неужели до этого у Степанова не было никаких девушек? А если были, то почему он с ними так регулярно расстаётся? С ним что-то не так, или ему не везёт просто катастрофически?

Но на очень невезучего Степанов не больно-то похож.

Начать с того, что стоило ему устроиться на первую, после института, работу, как родители немедленно ему купили рядом с работой неплохую квартиру. Далеко не всем так везёт.

Во-вторых, он был вполне из себя видный мужчина и девушки должны бы, по идее, к нему просто липнуть: мало того, что москвич, с хорошей профессией, так ещё и с собственной квартирой. А он до тридцати дожил холостяком, и две попытки жениться закончились полным провалом. Вот не странно ли это?

В-третьих, с деньгами у него было очень и очень неплохо: хороший программист заработать может не меньше министра. Степанов и зарабатывал.

И на фоне всего этого его постоянно бросают девушки и даже невесты. Не странно ли это? Надо найти, почему.

– И как мы это найдём?

– Надо начинать с родителей.

Баба Мотя сильно корила себя, что доверила разговор с родителями бабе Тоне. Самой надо было, самой!

– Так что вот, я пойду к родителям. А все вы по другим адресам. И допрашивать всех, как в гестапо – без милосердия и выспрашивать все детали и подробности.

Компания послушно разбрелась, с намерением добиться результата и узнать то, чего не удавалось выяснить даже полиции.

Каждая из компании была уверена, что догадка – вот она. Осталось протянуть руку и ухватить: не только имя, но и самого убийцу. Ну и, упаковать и сдать полиции вместе с пачкой доказательств.

Они были уверены в успехе.

Родители Степанова за прошедшие с дня похорон недели не оправились от потери. И было похоже, что и не оправятся.

– Расскажите мне о вашем сыне, – мягко попросила баба Мотя. – Всё расскажите…

Баба Мотя благоразумно опустила слово «убитом», потому что этим словом она бы вернула родителей к трагедии. И они бы снова начали плакать, вместо рассказывать то, что хотела узнать помощница полиции.

И родители начали наперегонки рассказывать о том, каким чудесным был их сын. Они начали прямо с раннего детства и тут баба Мотя очень удачно попросила показать фотографии.

Бережно листались страницы альбома и по каждой фотографии приводился подробный рассказ: где была сделана, в каких условиях, кто рядом с их Игорьком и что было потом.

Так они добрались до конца третьего альбома (хотя никаких новых сведений бабе Моте узнать так и не удалось) и тут, на последнем листе, оказалась фотография какой-то девчушки.

– А это кто?

– Это? А, это мы девочку из детдома взяли под негласную опеку. То есть мы хотели потом её удочерить, но она как-то слишком дикой оказалась.

– Это как понимать?

– А так и понимать. Мы её сначала брали просто в гости на выходные дни, раз в месяц. Игорёк тогда ещё с нами жил, заканчивал институт. Но мы уже собирались ему квартиру покупать, а остаться вдвоём не хотелось. Мы же понимали, что как только он от нас уедет, мы будем видеть его гораздо реже. У него своя жизнь начнётся, а то и женится, так что не до нас ему будет. Вот мы и решили ребёнка из детдома взять. Маленького мы не хотели, боялись, что сил не хватит его вырастить, а Ольге было уже девять лет. Так что вполне самостоятельный уже ребёнок. Вот мы её и взяли.