Софи Ханна - Комната с белыми стенами

У меня нет причин скрывать от нее правду, хотя я не уверена, что эта правда будет понятна кому-то кроме меня.

– Сегодня утром я позвонила матери. Сказала ей, что меня беспокоит, что мне будут платить больше, нежели я на самом деле стою. Сообщила ей о том, что Майя и Раффи злы на меня и все такое прочее.

– И она сказала тебе, мол, не будь идиоткой? – спрашивает Тэмсин.

– Не совсем. Она предложила, чтобы я сказала начальству, что мне неловко получать такие бешеные деньги. Может, мы сумеем договориться о сумме, которая будет где-то посередине между той, какую платят мне, и какую – Лори. Что-то такое, что устроило бы всех. Я выслушала ее и, честное слово, услышала, как сама говорю эти слова, так же разумно и скромно, как и она, тихо, достойно, непритязательно и… – Я пожимаю плечами. – Лори был прав. Никто не требует меньше денег. Мне наплевать, что думают обо мне Майя и Раффи, но… Я потеряю всякое уважение к самой себе, если не попытаюсь снять этот фильм. – Я чувствую, что должна добавить. – Хотя, сказать по правде, вряд ли я достойна ста сорока штук в год.

– У тебя, подруга, обратный синдром «Л’Ореаль» , – говорит Тэмсин. – «Ведь я этого недостойна». Значит, ты собираешься взяться за эту документальную ленту?

– А ты думаешь, я не потяну?

– Если его можно снять, то да, это сможешь сделать и ты, – сухо произносит она. – Чем ты хуже других?

Сказать ей, что отличает меня от нее, или от Лори, или от любого сотрудника «Бинари Стар» и почему я не могу без содрогания слышать имена Ярдли, Джаггард и Хайнс?

Я не стала говорить матери про фильм Лори. Лишь про повышение на работе и прибавку к зарплате, но ни слова о том, над чем буду работать. Нет, она вряд ли попыталась бы меня остановить. Она скорее станцевала бы голой на улице, чем сказала что-то, способное привести к спору.

Тэмсин единственная в «Бинари Стар», с кем я готова поделиться секретами. Беда в том, что она неспособна долго хранить молчание. Вот и сегодня то же самое.

– Вопрос в другом: что, собственно, ты будешь снимать после того, как Рейчел Хайнс бросила тебя стоять на тротуаре, а сама укатила прочь? Ты разговаривала с Полом Ярдли? А с Сарой Джаггард?

– Я пока ни за что не бралась.

– Только раскидала по всей комнате содержимое пяти ящиков, – с сомнением в голосе произносит Тэмсин, разглядывая бумаги, что валяются на полу и на каждой свободной поверхности.

– Я кое-что искала – и не нашла. Тебе говорит что-нибудь имя Венди Уайтхед?

– Ничего.

– Каковы шансы откопать его в этой огромной массе бумаг? Я быстро их проглядела, насколько мне позволяло время, но…

– Не парься, – отвечает Тэмсин. – Любое имя, даже если оно всплыло всего один раз, я запомнила бы. Я знаю каждого свидетеля-эксперта, каждую патронажную сестру, каждого адвоката…

– А как тогда насчет просто Венди? Она могла выйти замуж и сменить фамилию. Или разойтись с мужем.

Тэмсин задумывается.

– Никаких Венди не было. Почему ты спрашиваешь?

– Она звонила мне вчера вечером.

– Венди Уайтхед?

– Рейчел Хайнс.

Тэмсин закатывает глаза.

– Знаю. Я ведь была там. Ты что, забыла?

– Я имею в виду, поздне́е. После того, как она уехала, так и не выйдя ко мне из машины. Почти сразу после этого. Она извинилась, сказала, что все еще хочет поговорить со мной, но мне нужно приехать к ней.

– Она сказала, почему уехала?

– Нет. Но она смотрела мне куда-то за спину, как будто… Не знаю, как будто там кто-то был. Но когда я обернулась, то никого не увидела. Я снова повернулась к ней, но она уже уехала.

– Ты думаешь, она увидела что-то такое, что ее напугало?

– Что она могла увидеть? Говорю тебе, там никого не было. Только я. Никто не проходил мимо, никто из соседей не выглядывал из окон.

Тэмсин хмурит брови.

– Так кто такая эта Венди Уайтхед?

Я медлю с ответом.

– Вдруг это что-то такое, чего лучше не знать…

– Неужели все так плохо?

Я не знаю, как ответить ей, ничего не сказав напрямую.

– Вдруг Джо потрахивает ее за моей спиной? – Тэмсин поддает ногой глобус, и тот падает. – Для полного счастья мне только этого не хватало.

Я невольно улыбаюсь. Джо никогда не изменит Тэмсин. Его главное хобби – никогда, ни при каких обстоятельствах не напрягаться. Я легко представляю себе, как он смотрит на других женщин и думает – даже не думайте, у меня уже есть женщина …

– Это никак не связано с тобой и с твоей личной жизнью, – отвечаю я. Терпеть не могу неопределенности, хотя в данный момент информацией располагаю я, а не жду, когда мне что-то расскажут. – Рейчел Хайнс сказала, что Венди Уайтхед убила ее дочь и сына.