Анна Князева - Убийство в декорациях Чехова

– Монолог из какой-то пьесы? – спросила она.

– Только что родилось. Рядом с вами я становлюсь романтиком.

Лионелла зашла в кулису и вдруг отпрянула:

– Что это?!

– Гроб. Через три часа начнется спектакль, и в него ляжет Панночка. – Наблюдая за ней, Строков воскликнул: – Но вы-то зачем?!

Она шагнула в гроб и улеглась, как полагается, скрестив руки на груди:

– Всегда хотела понять, каково это – лежать в гробу.

– Вы сумасшедшая…

– Я – актриса. Гроб будет летать по воздуху?

– Будет, и на приличной высоте. Потрогайте, там по бокам есть крепления, к которым прикручена страховка и тросы. Нащупали?

– Здесь есть какой-то крепеж.

У Строкова зазвонил телефон, он ответил и, прежде чем уйти, предупредил Лионеллу:

– Простите, я на минуту…

В темноте, лежа в гробу и слушая удалявшийся говор Строкова, Лионелла немного испугалась, но из-за кулис послышался стук каблуков и прозвучал голос Кропоткиной:

– Сегодня гримируюсь в большой гримерке.

– С чего это вдруг? – спросил второй женский голос.

– В моей зеркало треснуло.

– Это не к добру.

– Тьфу-тьфу! Типун тебе на язык.

– А что опять с Костюковой? Тебе еще не надоело выходить на подмены?

– Если бы о подмене попросил кто-то другой, я бы отказала. Но этому человеку я не могу отказать. – Продолжая разговор, Кропоткина проронила: – Не понимаю, для чего ее притащили.

– Провинциальному театру нужны громкие имена.

– Боже мой! Лионелла Баландовская! И это громкое имя? Она же двадцать лет не снималась, жила, как попугай, в золотой клетке.

– Окажись ты в такой клетке, была бы на седьмом небе от счастья. Не знаешь, кто у нее муж?

– Какой-то миллиардер.

– А ведь посмотреть – ни рожи, ни кожи.

Лионелла представила себе, как эффектно могла бы «восстать» из гроба и перепугать этих дурех, но ей хотелось дослушать.

Тем временем разговор актрис продолжался:

– И кстати, зовут ее не Лионелла, а Маша, – сказала Кропоткина. – Имя и фамилию придумали в молодости, когда она снималась в первых трех фильмах.

– Имея мужа-миллиардера, ехать в нашу дыру? По-моему, это глупо.

– Договор заключен на одну постановку. Три месяца репетиций, потом один спектакль в две недели.

– Зачем это ей нужно? При ее-то деньгах!

– Не волнуйся: два раза в месяц ее привезут на «Бентли».

– Господи… Хоть бы день пожить как она.

– Но ты еще не знаешь самого главного…

– Ну, говори.

– На самом деле Баландовская приехала сюда не за этим.

– Я не понимаю…

Лионелла задержала дыхание, чтобы никак не обнаружить себя и выслушать последние новости. Желание встать из гроба осталось нереализованным.

– Она приехала, чтобы втайне от мужа встречаться с любовником! Об этом говорит весь театр.

– Не может быть! Любовник наш? Городской?

– Москвич, художник, приглашен оформлять спектакль.

– Тот самый красавчик?

– Кирилл Ольшанский, внук кинорежиссера.

– Ну и как это называется?! Кому-то все: и миллиардер, и любовник. А кому-то муж-алкоголик и комната на подселение три на четыре.

– Тебе нужен любовник? Ну так заведи его, дело недолгое.

– Разве дело в любовнике? Я в общем говорю. О несправедливости жизни…

Актрисы пересекли темную сцену и вышли в коридор, ведущий к гримеркам.

– Вы здесь? – Из-за кулисы появился Строков и подал ей руку: – Давайте я помогу.

Лионелла встала из гроба и, сделав несколько шагов, попросила:

– Уйдемте отсюда.

Он взял ее под руку, повел за собой. Вскоре они оказались за сценой в запаснике, где хранились жесткие декорации для репертуарных спектаклей. Здесь было темно, в начале и в конце прохода светились тусклые пожарные фонари типа «плафон».

Они остановились у надгробия, на котором стояла бутафорская статуя Командора.

– Вы только посмотрите… – Лионелла зябко поежилась. – У вас и здесь кладбищенская тематика.

– Это из «Каменного гостя», – сказал Строков. – У нас два года идет этот спектакль.

– Да-да… Я видела репертуарный план.

– Если хотите знать, призраков в театре и без Командора хватает.

– Это шутка?

– Вовсе нет.

– Вы серьезно? – заинтересовалась Лионелла.

– Еще как!

– Ну так расскажите.

Строков многозначительно усмехнулся:

– Идемте на свет. Здесь вам будет страшно.

– Да бросьте же вы страх нагонять… Итак? Говорите.

– Знаете, что в нашем театре четвертый год идет «Вий»?

– Ну да. Иначе откуда бы взялся гроб.

– Так вот, четыре года назад после премьеры «Вия» стал являться призрак.