Наида Баширова - Охота на кандидата

– Почему это вас так интересует? – резко вскинула голову женщина. – Вы так и не представились.

– Почему же? Меня действительно зовут Наргиз Велиханова. А вот моя профессия вам, вероятнее всего, не понравится.

– Вы из милиции? Нет, – перебила она себя, – вы не похожи на работника милиции или прокуратуры. Вы журналистка? – женщина нахмурилась.

– Я ведь сказала, что она вам не понравится.

– Если бы я знала, кто вы, я бы не впустила вас сюда. Какую газету вы представляете?

– «Московский комсомолец».

– Чем же мой бывший муж так заинтересовал «МК»?

– Он не заинтересовал бы нашу газету, если бы об этом хорошенько не попросили, – предваряя ее вопрос, Наргиз быстро добавила: – Я не знаю, что это за люди. Меня не сочли нужным поставить в известность.

– Значит, вас используют как пешку в большой игре.

– Да, и я бы не сказала, что мне это нравится.

– Вы сказали, что знакомились с досье, собранным на моего мужа. Бывшего мужа, – тут же поправилась она. – Там наверняка было достаточно материала, чтобы написать ту статью, которая вам нужна. Можно поинтересоваться, какой она будет? Хвалебной или, наоборот, разоблачительной?

Наргиз развела руками.

– Признаться, я и сама не знаю. Никаких четких указаний пока не было. А в досье можно было одинаково легко найти и компромат, и позитив.

– Что же вы ищите здесь, в Мурманске?

– Все, что может дать более полную картину жизни Рауфа Нагиева в этом городе.

– Почему вы думаете, что я стану вам что-либо рассказывать? – резко спросила Елена.

– Я так не думаю, – осторожно произнесла Наргиз. – Вы вправе отказаться отвечать на мои вопросы.

– И пустить на вас всех собак, – добавила хозяйка.

– И пустить на меня всех собак, – покорно согласилась Наргиз. – Вы ведь не можете знать, как я воспользуюсь тем, что вы расскажете. Вы рискуете.

– А вы откровенны, – коротко засмеялась Елена.

– Я тоже рискую. – Поймав ее вопросительный взгляд, она объяснила: – Я ведь не знаю, может, и вы вовлечены в ту большую игру, в которой мне отведена роль пешки. Вдруг вы, в отличие от меня, дамка в этой игре?

– Вы наверняка знаете больше, чем говорите, – Елена бросила на гостью пытливый взгляд.

– Конечно. Так же, как и вы.

– Я еще ничего не сказала.

– Вы ошибаетесь. Даже из того, что вы согласились принять меня, а не отправили восвояси, можно сделать определенные выводы. Вы либо чувствуете, что вокруг вас что-то затевается, либо твердо знаете об этом. И все неожиданное, выходящее за рамки вашего понимания не может вас не заинтересовать. Как, к примеру, мое появление.

– Для обычной журналистки вы проявляете излишнюю ретивость и заинтересованность.

– Я могу показать свое удостоверение.

Елена поморщилась, словно от зубной боли.

– Не надо. Сегодня можно подделать любое удостоверение. Я лучше позвоню в «МК» и справлюсь о вас.

– Пожалуйста. Это ваше право. Удивительно, что вы не сделали этого сразу.

– Сейчас я исправлю свою ошибку, – сказала Елена и направилась к телефону.– Кстати, я активная читательница вашей газеты, и номера телефонов редакции есть у меня в записной книжке.

Наргиз ждала, с некоторым любопытством озираясь вокруг. Нет, она никогда не смогла бы жить в комнате, стены которой окрашены в такие кричащие тона.

– Нравится? – полюбопытствовала хозяйка, кончив говорить по телефону и убедившись, что ее гостья та самая, за которую себя выдает.

– Нет, – без обиняков произнесла Наргиз. – Мне больше нравятся мягкие пастельные тона. Но это обстановка очень подходит вам. Дизайном занимались вы сами?

Женщина с заметной гордостью кивнула.

– Глядя на вас, я понимаю, почему вы не захотели жить в том огромном мрачном доме, напоминающем средневековый замок. Он больше напоминает тюрьму.

– Я говорила то же самое мужу, но он даже слушать не хотел. В детстве он увлекался романами Вальтера Скотта, вот и решил воплотить в жизнь детские мечты о неприступном замке, прекрасной леди, заточенной в нем, и верном рыцаре, примчавшемся на белом коне, чтобы спасти ее. Рыцарем без страха и упрека он, конечно же, представлял себя.

– А он не был рыцарем без страха и упрека?

– Не был. Только я сразу не рассмотрела этого в нем. Он показался мне не таким, как остальные мужчины, окружавшие меня. Большей частью это были рафинированные маменькины сынки, а он, казалось, был слеплен из другого теста. Отважный сын гор с верной душой и пламенным сердцем. Прямой, честный, гордый. А потом выяснилось, что сердце черство, душа мелочна, за прямотой, честностью и гордостью скрывались коварство, лживость и трусливость. Он вошел в доверие к отцу и за короткий срок прибрал к рукам всю судоходную компанию, которой до того, как стать губернатором области, владел отец. А потом, уже за его спиной, покупал и продавал другие компании, банки, фирмы, акции предприятий. При этом не гнушался ни подкупом, ни шантажом, ни физическим устранением противников. Правда, действовал он очень умно, его имя нигде не фигурировало, нити ни одного преступления не вели к нему. Отец доверял ему, следовал его советам. Еще бы: зять старается для его единственной дочери. Только очень скоро различными махинациями почти все, что принадлежало мне – недвижимость, счета в банке, акции крупных и мелких предприятий, были переписаны на его имя или имена его родственников. Но, как известно, тайное рано или поздно всегда становится явным. Мы очнулись, когда отец оказался втянут в неприятную ситуацию с аферой, которую провернул Рауф. Огромное металлургическое предприятие, приносящее хорошую прибыль, было объявлено банкротом и продано за бесценок с молотка. Директор завода, не согласившийся участвовать в афере и отказавшийся выдать дутые цифры за реальные, показывающие истинное положение на предприятии, был убит у себя в кабинете. Машиностроительный завод в итоге за символическую цену был куплен моим бывшим мужем. Но на этот раз он, видимо, не все до конца просчитал. Кое-кто остался недоволен его действиями и явился с жалобами к моему отцу, уверенный, что тот имеет прямое отношение к махинациям зятя и находится с ним в доле. Отец был разгневан и вызвал Рауфа на ковер, однако тот не явился. Проигнорировал он и его приглашение к себе домой. Тогда отец сам пришел к нему и тогда впервые понял, что собой в действительности представляет его любимый зять. Рауф вдоволь поиздевался над отцом, рассказывал, как в собственных целях пользовался его именем, как обманывал его. Конечно, он рассказал не обо всем, но отец, придя в себя, стал проверять все его дела. Не знаю, на что рассчитывал Рауф. Что отец молча все проглотит, не станет ничего предпринимать ради своей дочери? Как бы то ни было, он ошибся. Отец все мне рассказал, я потребовала у мужа объяснений, но тот даже не стал меня слушать. В него словно бес вселился. Он заявил, что все эти годы использовал меня, что на самом деле я его нисколько не волную как женщина и так далее. Хвастался своими многочисленными любовницами, показывал мне фотографии, на которых он был окружен голыми девицами…