Михаил Байков - Скульптор жизни. Сборник. Том I – II

– Да, разумеется, – улыбнулась Екатерина.

– И вот, решение этих проблем сможет мне очень сильно помочь в дальнейшей карьере.

– Я знаю, ходят слухи…

– Тем более! – рассмеялся Михаил Александрович. – Возможно, глупо решаться откровенничать с сотрудником Службы Безопасности, но в моих словах не должно быть чего—нибудь противозаконного.

– Так что же ты хотел мне предложить? – с нетерпением прервала Екатерина.

– Сотрудничество, – кратко ответил губернатор.

– То есть?

– Видишь ли, гм… Я немного стеснен в своих действиях, поэтому мне требуется чья—то помощь.

– Моя?

– Угу.

– Так. И что же?

– Ты сейчас думаешь либо о чем—то неприличном, либо о чем—то сильно профессиональном, – снова рассмеялся Михаил Александрович, заметив напряжение собеседницы.

– Признаться, всякие мысли лезут в голову, – все еще напряженно ответил Екатерина.

– Тем не менее, как бы мне не хотелось чего—то неприличного, я дал сам себя слово о подобных вещах не думать.

– И из—за чего? – немного успокоившись спросила Екатерина.

– А вот из—за чего – это и будет темой разговора.

– Кажется поняла, ты хочешь использовать меня как своего психолога? – улыбнулась наконец Екатерина.

– Угадала! – восторженно, впрочем, фальшиво, воскликнул губернатор. – Мне нужно кому—то открывать свою душу, время от времени. С моей работой, увы, много нагрузок, а говорить открыто – нет, наверное, «юридической» свободы.

– Можно вопрос?

– Валяй!

– Даже два. Почему я? И как это поможет делу об ожерелье?

– Отвечу с конца, – весело начал Михаил Александрович. – Наш разговор поможет делу, во—первых, потому что я эмоционально разгружусь, во—вторых, потому что я дам тебе небольшое задание, и, в—третьих, когда я с кем-нибудь говорю, в мою голову приходят самые правильные мысли. Так что, разговор поможет делу, уверен.

Михаил Александрович радостно прокрутился в своем кресле.

– А почему именно « ты» ? Видишь ли, хотя тебе это известно, я со школы питал слабость к женщинам, они были моими друзьями (я не буду раскрывать смысл этого утверждения, он слишком личный, но совершенно приличный) и с ними я говорил о многом, тем самым, как бы «питаясь» их энергией. Впрочем, так слишком жутко… Проще говоря, в разговорах с ними «в мою голову приходят самые правильные мысли».

– Допустим, – заинтересованно кивнула Екатерина.

– За мою жизнь можно вспомнить подобные случаи, я обманул достаточно девушек, не совсем обычным для нашего мира образом (все равно не буду рассказывать каким, но скажу, что там было много психологии). Я буквально радовался их неоправданным надеждам, но вот однажды, совсем недавно, меня не то чтобы обманули в ответ, в этом есть что—то клишированное, меня просто пробили непохожестью на остальных… Это было год назад… – Михаил Александрович осекся. – Может быть я опять непонятно выражаюсь?

– Я примерно понимаю, о чем ты тут говоришь, – серьезно ответила Екатерина, – У тебя перевернулось мироощущение.

– Гм… Возможно, я тоже об этом думал, – глухо произнес губернатор. – Она была необычной, во всяком случае для меня. Хотя… – проговорил он уже обычным своим голосом. – Наверное, она была для всех необычной .

– Думаю, я знаю о ком ты.

– И о ком же? – с трепетом (столь непривычным для себя) спросил губернатор.

– Год назад, когда меня здесь еще не было, в область приехала представительница одной крупной компании… Она уехала из города ни с чем, видимо, напуганная теми убийствами. Не помню, как ее звали… То ли Мэри, то ли Валерѝ…

– Ее звали Мари, – прервал Божесов, впрочем, без эмоций.

– Да! Точно, Мари, – как бы дразнясь ответил Екатерина.

– Вот зря ты так, Катя, я ведь сейчас начну плакаться, – усмехнулся Михаил Александрович.

– Как? А разве есть повод?

– Да… Понимаешь, Мари сначала произвела на меня впечатление исключительно обычное, но потом… Потом, под тяжестью дружеского мнения, Мари стала вырисовываться передо мной совсем иначе. Я даже был близок к тому, чтобы начать с ней не свою «обычную» дружбу, а построить что—то для себя новое… Но, увы, время ее пребывания в городе завершилось, да тут еще эти убийства, работа, митинги… Словом, у меня совсем не было времени, чтобы насладиться ее обществом.

– Ого! – воскликнула Екатерина. – Да ты романтик!

– Да, но только по будням, – радуясь, что может уйти с такой опасной темы, подхватил Михаил Александрович. – Романтизм во мне живет… Бывают моменты, когда мне хочется взять все свое и поехать! Поехать далеко! В Париж! В Рим! В Лондон! Посмотреть на жизнь тех людей… Посетить Лувр, увидеть Триумфальную арку, Нотр—Дам де Пари! Или Колизей, Ватикан, Замок Святого Ангела… Или Вестминстерское Аббатство, Букингемский дворец, Башню Елизаветы… Почувствовать дух Парижа, города влюбленных, пройтись по Риму, вечному городу, ощутить сырость, дождь, туман Лондона… Как—то мало романтики! Что есть еще в этих прекрасных городах Европы, Катя?