Татьяна Карпенко - Проклятие Эммы де Марше

Два года спустя.

Поместье де Марше. Чтобы попасть в это готическое, древнее сооружение, следует пройти через темный лес, который, кажется, растет здесь со дня основания этой деревни. Насмерть сплетенные ветви деревьев, создают ощущение изгороди, ледяной ветер, кажется, сопровождает эти заросли постоянно. И пройти по этим тропкам представляется практически невозможным из-за постоянного крика сов, которые являются единственной живностью леса. Но, если все-таки вам везло преодолеть лесное препятствие, то вы непременно оказывались у старой, затянутой лианой, железной калитки. Калитка всегда была чуть приоткрыта. Ржавчина уже давно съела металл навесов, и потому при каждом порыве ветра, отсюда доносился скрипучий звук, походивший скорее на плачь убиенной Эммы, нежели на скрип металла. Однако, не всегда звук является тем, что мы слышим. Тропу к поместью устилал белый песок, напоминающий манную крупу. В деревне поговаривали, что кто-то пытался этот песок сварить, когда здешний мир охватил голод. Но правда ли это сказать точно нельзя.

Проходя через ворота, гость оказывался в некогда сказочном саду. Теперь этот сад больше походил на выставку гербария. Цветы завяли. Кусты засохли. Создавалось ощущение, что сад оплел огромный паук. В былые времена, красота сада была достойна кисти художника, особенно в ранние часы рассвета, когда солнце только начинало вставать из-за далеких гор и разливало свой свет, застилая им верхушки деревьев и кустов, словно золотое покрывало легло на землю. Сейчас же красоту съедала тьма. Непроглядная. Жуткая. Пройдя по саду, путник оказывался перед высокой мрачной лестницей, ведущей к поместью. Само поместье было построено на холме Пендл и потому его высокую крышу можно было увидеть из любого уголка деревни. Она всегда виднеется над макушками деревьев, и служила напоминанием о совершенном злодеянии. Но стоя у подножия лестницы, увидеть поместье было практически невозможно, оно будто нависало над человеком и стеной вставало перед ним, закрывая все: небо, луну и даже окружающий мир. В отличие от сада, красота поместья всегда была окутана некоторой тайной, словно стены его пропитаны тем злом, которое могло происходить за ними. А зла здесь творилось много, об этом вам способен рассказать каждый житель деревни. Что уж говорить о том, что еще когда строители возводили поместье, его фундаментом были человеческие кости. Не зря жители деревни остерегались этих мест, ибо каждый знал, что каждый из рода де Марше, проливал кровь местных жителей, пытаясь спастись от зла которое жило в древних ходах многовекового особняка.

Пройдя по лестнице, свернув на пригорок под древним дубом, чьи ветки будто бы пытались предостеречь заблудших путников от порога проклятого поместья, а после, свернув за угол и поднявшись по следующей лестнице, которая вела к самому входу внутрь обители рода де Марше, только так можно было добраться до поместья.

Когда путник ступал на низкое крыльцо и оказывался у двери, с пожелтевшим окошком, восторг на мгновение оставлял его. Однако, внешний вид особняка всегда обманывал своей простотой наружной отделки. За скрипучей дверью вашему взору представало великолепное зрелище. Мрачное и пугающее, но оттого не менее прекрасное. Длинный каменный коридор, по стенам которого висели канделябры. Игра света и тени, которую отбрасывали сотни свечей, завораживала своей коварной красотой. Пройдя по коридору, путник оказывался в просторном холле с лестницей по середине, которая вела наверх. А обойдя ее с обратной стороны и пройдя через старую деревянную дверь, можно было оказаться у вершины другой лестницы, по которой носители древнего рода спускались в подвал, туда, где и вершились их страшные дела. Там, внизу, в камере пыток, когда-то давно жила девочка, чья невинная душа вкусила тьму магии и под этим гнетом сгнила. Но мы пойдем наверх. Там, где в одной из комнат, сидит парень. На вид ему лет двадцать. Его темные, почти черные, волосы вьются. Глаза горят огнем желания истины, хотя в тусклом свете свечи, может показаться, что этот огнь вовсе не связан с познанием истины, а напротив, имеет природу близкую к безумию. Он сидит за столом из красного дерева и читает старинную книгу, страницы которой уже изрядно пожелтели. Парень шепчет про себя слова и временами широко улыбается, словно нашел то, что искал всю жизнь.

– Явись! – вдруг кричит он.

На мгновение комнату охватывает гробовая тишина. Молодой человек безумно вглядывается в темноту и ожидает чего-то. Но тишина тянется медленно и практически обжигает своим холодом.