Марк Фурман - Концерт в криминальной оправе

После закрытия пресс-конференции все дружно устремились к притягательным столикам. Зал мигом опустел.

Расходиться начали к закрытию, около половины двенадцатого. Все были довольны столь интеллектуально проведенным вечером. Стрелков, расплатившись за столик, надо признаться и друзья, избавляющиеся от обесцененных купюр, крепко помогли, прощался с присутствующими в фойе. Наконец, он запахнул видавший виды кожаный плащ, подаренный во время командировки на север генералом авиации, начинавшим служить в том же истребительном авиаполку, что и отец Володи.

Из здания МИДа вышли небольшой группой, вчетвером, решив ловить такси.

— Мы задержались у дверей, — рассказал мне Коля Годунов из «Российской юстиции», а Володя, скорый на ногу, опередил всех. Погода оказалась не из лучших: пронизывающий холодный ветер, метель… И тут эта машина.

С последними словами Годунов подытожил: — Казалось бы, трагический случай. Но и то верно: не опоздай Президент на пресс-конференцию, одним хорошим человеком на земле было бы больше…

Я вижу, будто воочию, как он шагнул с тротуара на заледеневший асфальт шоссе, поднял руку, заметив приближающийся зеленый огонек. Близорукий гигант не успел одеть в минус три диоптрии спасительные очки. Не снижая огромной скорости, автомобиль, шедший по Садовому кольцу, снес Стрелкова и ушел в ночь.

Когда Юдина позвали к телефону, он заканчивал обследование больного. Вглядываясь в светящийся экран и следя за распределением контраста, Юдин сказал: — Пусть перезвонят или оставят телефон. Я на гастроскопии.

Звонивший однако настаивал. Из-за перегородки, через полуоткрытую дверь слышались отдельные фразы, отвлекавшие врача. Он недовольно повторил:

— Тамара Брониславовна, пусть перезвонят. Минут через двадцать освобожусь.

— Милиция просит, Сергей Сергеевич, — виновато произнесла медсестра. — Срочное дело, — но трубку все-таки положила.

— Срочное дело — у нашей милиции! — вспыхнул Юдин. Потом спокойнее добавил: — А то, что больной под лучом их не волнует. — Он увидел, как белое пятно в верхней части желудка сделало зигзаг, споткнувшись, обошло невидимое препятствие. Помяв тощий живот агронома Филиповского, рентгенолог произнес:

— Ниша на большой кривизне и довольно глубокая, эдак полтора на один сантиметр. Пожалуй, язва увеличилась, Петр Петрович. Отсюда и боли. Надо прооперироваться, откладывать не советую.

Не снимая тяжелого фартука из просвинцованной резины, Юдин сбросил с рук большие, как у мотогонщика перчатки и пошел к телефону. Бумажка с номером была прикреплена зажимом для снимков к настольной лампе, свет от которой падал на стол, оставляя комнату в полумраке.

Юдин набрал номер, тот оказался занятым. Щуря глаза, он повторил опять и опять, все без успеха. Тогда через 02 врач вышел на дежурного райотдела.

— Соединяю с начальником, — словно ждав звонка, отозвался дежурный. Начальник милиции снял трубку, но сразу не ответил, разговаривая по другому телефону. Юдин невольно подслушал часть диалога:

— Вот так и получается, Владимир Романович. Прокурор в области на совещании, судмедэксперт в отпуске. Опять всем должна заниматься милиция. Ну, хоть следователь-то поедет?

— Напрасно кипишь, Анатолий Трофимович. Сам поеду и следователя захвачу, так что вроде бы полный комплект, — возразил чей-то властный голос. — Так как с экспертом?

— Придется брать совместителя, рентгенолога из райбольницы. Я уж с его главврачом вопрос обговорил.

— Ждем, и высылай машину к прокуратуре.

Едва трубку положили, начальник ответил Юдину: — Сергей Сергеевич, извиняйте, придется вас потревожить. У нас ЧП, убийство в Ясногорском, надо срочно выезжать. И захватите с собой инструмент. Село дальнее, дороги не из лучших. Придется произвести вскрытие на месте.

— Я подслушал вас с прокурором. Понял, что и меня решили прихватить. Но погода морозная, а оделся не по сезону. Надо домой за свитером заскочить.

— Об одежде, доктор, не беспокойтесь. Подходите к райотделу, все необходимое у нас найдется. Главное — не забудьте инструменты.

Когда Юдин с чемоданчиком, собранным ворчливой санитаркой морга Марьей Кузьминичной, недовольной вдвойне и тем, что ее отвлекли от просмотра «Утренней почты», заставив к тому же отдать имеющийся в единственном числе набор для вскрытия, вышел из больницы, позднее декабрьское солнце, цепляясь за ветви соснового бора, показалось из-за реки. С Оки шел верховой пронизывающий ветер. Сергей Сергеевич поднял воротник демисезонного пальто, подумав, что второпях не успел перекусить, выпить хотя бы горячего чаю перед дорогой.