Яна Розова - Безмятежное зло

– Даня, я буду осыпать землю, а ты выгребай ее!

Данька отсалютовал брату, чего тот в полутьме подвала не разглядел. Парни продолжили работу. Выцарапав дыру глубиной в полруки, Илья почувствовал, что конец доски уперся во что-то твердое. Он полез ощупывать препятствие, а там, в холодной влажной почве его пальцы наткнулись на бетонную плиту. Возможно, бетон покрывает двор или рядом пристройка, возведенная на плитах.

Илья помертвел – не повезло, они отсюда не выберутся! Отчаяние навалилось на него с такой силой, что парнишка даже заскулил.

– Что ты?.. – Спросил Данил испуганно.

– Об доску занозился, – ответил Илья.

Он обязан держаться. Братьям о крахе попытки побега говорить нельзя.

Может, плита кончится, если копать на пять сантиметров дальше? Стал простукивать плиту концом своей доски, но доска везде упиралась в бетон.

Степка пискнул со ступенек:

– Тихо! Он приехал!

И точно – со двора донесся рык двигателя «Копейки». Илья рванулся к окошку. В низенькой бойнице он увидел наезжающую шину. Шина замерла, мотор стих, хлопнула дверца, а потом – и дверь дома.

Илья обернулся на братьев – в полутьме холодного подвала оба пацана выглядели слишком маленькими, слишком беззащитными, слишком одинокими. У Ильи сжалось сердце, но он все же сумел выдавить из себя издевку:

– Квашня, а не хоккеисты! Как выберемся отсюда, я вам пяльцы и юбки куплю!..

Славка въехал во двор, резво вбежал по ступенькам к двери дома. В коридоре достал пистолет, проверил патроны в магазине, передернул затвор. Вошел на кухню. Люк в подвал запирался на висячий замок. Славка отпер его, приподнял тяжелый деревянный квадрат.

Пацаны сидели тихо. Может, спали.

Горяинов бросил крышку на пол. Держа пистолет в правой руке, стал спускаться по ступенькам в прохладную негустую тьму. Сверху он уже видел свою жертву – самого младшего сына Майи. Мальчишка стоял посередине подвала, испуганно глядя вверх, будто понимал, что его ждет. Славка не хотел стрелять со ступенек, он решил, что для начала свяжет всех троих – мало ли, что они отмочат, пацаны все-таки.

Он нацелился на мелкого и только собрался поискать двоих других, как прямо над его ухом неожиданно громко и резко раздалось:

– Гав!

Машинально обернувшись на звук, Славка забыл держать малыша на мушке. Уже в движении он понял, что попался на идиотский пацанский развод, и тогда палец на спусковом крючке дернулся сам собой. Выстрел прозвучал подозрительно слабо, и в ту же секунду откуда-то сбоку и снизу в его челюсть прилетел удар немыслимой силы. Славку, перекошенного болью, отбросило назад. Пистолет вылетел из ослабших пальцев.

Илья выпрямился, тяжело дыша: это был самый трудный гол в его жизни.

– В девяточку! – Сказал Данька также громко и резко, как только что гавкнул.

Умник Степочка, присев на корточки, потянул к себе пистолет.

– Не трожь! – Вскрикнул Илья, выпрямляясь и выхватывая оружие из-под носа брата. – Бежим отсюда!

В секунду Степа и Данька взлетели по ступенькам.

С трудом оторвав взгляд от лежащего без сознания Богдана, Илья поднялся следом. И тут увидел самую лучшую за всю жизнь картину: Степка и Данька прижимались к тете Фене, окруженной вооруженными мужиками в бронежилетах. Он упустил тяжелый пистолет на пол.

– Он там, внизу… – произнес старший брат и тоже прижался к Фене.

– Вас невозможно одних оставить, – сказала она, шмыгая носом. – Что вы еще натворили, разбойники?!

Бар «Джаз» сиял огнями. Это было такое место, где Аслан и Костик чувствовали себя, как рыбы в воде, торчали тут каждый вечер и считали, что им не стоит менять место дислокации.

Аслан любил сидеть у стойки бара, попивая какой-нибудь коктейльчик. Сегодня не пил много, сохраняя состояние легкого опьянения весь вечер, потому что был за рулем. Они с Костиком менялись, в зависимости от обстоятельств, водительскими обязанностями. Асик знал, что если его хапнут пенты (бывшие менты), то есть, гибедедешники, то папа сможет отмазать его только при небольшой дозе опьянения. О том, что будучи даже под небольшим хмельком, Аслан едва справлялся с вождением и не влип ни во что серьезное только благодаря чуду, он никогда не думал.

Костик, который терпеть не мог зря тратить время, уже искал жертву на вечер. Осматривал девушек, сидящих в баре, и пил пиво. Крепкий, сильный, модный и перцовый – таким Костя чувствовал себя сейчас, но это было не все. Чем больше пива вливалось в его организм, тем сильнее Костик ощущал свою всегдашнюю потребность: он хотел чувства власти – чтобы кто-нибудь жалкий, мерзкий молил его о пощаде! Только так Костик ощущал себя абсолютно счастливым. Это желание приходило все чаще и чаще, все больше и больше.