Светлана Аксенова - Беги

В один из обычных вечеров, лежа в постели, Вика снова произнесла страшную фразу:

– Не хочу жить, – и незаметно уснула.

Вдруг посреди ночи почувствовала, как на кровать запрыгнул кот и не спеша направился к изголовью.

– Кузя? – машинально произнесла она имя своего любимого питомца, умершего пять лет назад.

– Кузя, – прошептала счастливо, когда кот устроился на подушке и стал нежно перебирать лапками ее волосы.

– Ты пришел ко мне, ты почувствовал, что мне плохо, – бормотала она, совершенно не испугавшись того, что к ней наведалось кошачье привидение.

– Мур-р-р-р, – от души замурлыкал призрак.

– Офигеть, – улыбнулась Вика и уснула.

Уснула с улыбкой на губах… впервые за этот тяжелый месяц.

Призрак Кузи больше не приходил, но Вика стала оживать. Потихоньку, полегоньку… На все нужно время.

– А ко мне наш Кузя приходил ночью, – спустя неделю призналась она за вечерним чаепитием.

– Наш Кузяха? – обрадовалась бабуля. – И что этот пострел делал?

– Массаж головы делал и мурлыкал, – и Вика расплылась в улыбке, вспоминая ту уютную ночь.

Чем дольше слушала Юлька этот странный диалог, тем сильнее менялась в лице.

– Вы это о чем сейчас беседуете? – прокашлявшись, поинтересовалась она в надежде, что все-таки ослышалась.

– О коте нашем, о Кузьме, – хрустя сушками, как ни в чем не бывало, ответила ей баба Валя.

– Это о том, что под кустом боярышника похоронен? – кивнула Юлька в сторону двора.

– А о ком же еще? – с удивлением воззрилась на младшую внучку бабуля.

– Он закопан! – возмутилась Юлька. – Закопан пять лет назад! Вы что, решили надо мной пошутить?

– Юль… – неуверенно начала Вика. – А он к тебе ни разу не приходил? И как он шумит иногда, не слышишь?

Та только молчала, жалобно переводя взгляд с бабули на сестру.

– На диван запрыгивает или на подоконник, – продолжала Вика.

– Под ногами вертится, когда я готовлю, – вклинилась бабуля. – Шельмец такой! И мебель все пробует подрать, а не чем! – весело заключила она.

– Вы это серьезно? – сникла Юлька. – Я ничего такого не слышу.

– А ты в наушниках своих чаще ходи, – бабуля ловко выдернула маленький наушник из уха.

– Бабуль! Я же музыку слушаю!

– И музыку, и нас?

– Одним ухом вас, другим музыку.

– Так ты, конечно, ничего не услышишь, – вздохнула баба Валя.

– Думаю, здесь дело совсем в другом, – пояснила Вика. – Юлька у нас совсем иного склада. В привидения и потустороннее не верит.

– Конечно! – фыркнула младшая сестра. – Что я, чокнутая?

– А мы, выходит, чокнутые?

– А вы у меня, малость с приветом! – рассмеявшись, Юлька побежала открывать дверь, в которую настойчиво стучали.

– Опять ворота на запор не закрыли? Отец бы вам задал сейчас, – пробурчала баба Валя, наливая себе третью чашку чая. – И кого там принесло на ночь глядя?

– Ура! – послышался радостный визг Юльки. – Тетя Люда приехала!

– Привет, привет, моя конфетка, – раздался из коридора звонкий голос. – А Викуля у вас? В квартиру заезжала, мне никто не открыл. Сотовый отключен. Здесь она?

– Да здесь, здесь! Проходи быстрее! – торопила Юлька гостью.

– Викуньчик! – набросилась на подругу высокая поджарая брюнетка.

Модная короткая стрижка на темных волосах, вызывающе красный маникюр и в тон ему помада. Карие миндалевидные глаза, изящный нос с легкой горбинкой. Людмила была стильной женщиной, что и говорить. Мужчин к ней влекло, но в тоже время они ее и побаивались. Три брака за плечами и соответственно три развода. С детьми тоже не повезло. Рожать от дураков Люда не хотела, а все ее мужья примерно через месяц после свадьбы становились дебилами. Первый принялся просаживать деньги в казино. И свои и Людкины. Второй перестал работать, решив, что жена за двоих пахать будет. Вот только жена с этим не согласилась. Третий вообще оказался занудой. Все гундел про спорт и здоровое питание. Что питаться нужно пророщенным зерном и пить свою урину. Короче, мужику Малахов прямо из телевизора мозги набекрень свернул, если таковые конечно имелись. Как Люда раньше их не раскусила? Страсть. Вот и весь ответ. Страсть и временное помутнение рассудка. Но все когда-то кончается и временное помутнение тоже, к несчастью для этих трех бедолаг. Людмила разводилась быстро без слез и истек. Истерики были по ту сторону баррикад, но это уже неинтересно.

– Людка, – попискивала Вика где-то в районе подмышек подруги. – Наконец-то приехала!

– Ага! – гренадерша воинственно огляделась в поисках новой жертвы. – Баба Валечка! – и с шумом бросилась к бабуле.