Людмила Герасимова - Зачем дана вторая жизнь

— Почти не ем. Здесь всё такое безвкусное! Так как ты меня нашла?

— Вернулась от твоей бабушки и стала звонить по больницам. Настроена была решительно во что бы то ни стало разыскать тебя. Слава Богу, не пришлось в милицию и морги обращаться. Практически сразу тебя нашла. Знаешь, в новостях показывали взрыв на заправке, сообщали о жертвах и пострадавших, но у меня и в мыслях не было соединить твоё исчезновение с этим взрывом. У тебя ведь машины нет, как ты там оказалась? На такси на работу ехала?

— Нет. Я потом тебе всё расскажу. Ты выполни мою просьбу. В мужском отделении лежит мужчина, звать Максимом, поступил вместе со мной. Узнай, как он! — тихо, с паузами, попросила Лена.

— Так это ты в его машине ехала? — захлопала светлыми ресницами Настя. — Ты мне ничего о нём не рассказывала! — с обидой протянула она.

— Это не то, что ты подумала. Пойди сейчас! — взмолилась Лена.

Подруга выпорхнула за дверь, а больная, с трудом подняв руку, осторожно коснулась головы: толстый слой бинта, а где волосы? Рука бессильно упала на подушку, Лену бросило в жар. Слева зазвучал бесцветный голос:

— Волосы сбривают перед операцией — они же мешают. Да ты не переживай! Лишь бы операция прошла без осложнений, а там и шрам зарастёт, и косы заплетать будешь.

Лена с трудом повернула голову на звук, скосила глаза: на кровати у окна женщина средних лет. Тёмный байковый халат распахнут, под ним высокий, до подбородка, белый гипсовый корсет.

— А с вами что случилось? — превозмогая тупую боль в голове, спросила Лена.

— В нашем отделении все с травмами лежат. А я здесь уже почти месяц — сил нет, домой хочу. Вот обещали скоро отпустить, только корсет ещё нельзя сымать, — женщина ещё говорила что-то себе под нос, когда в палату вернулась Настя.

— Я всё узнала! Этот Максим лежит на втором этаже в двадцать четвёртой палате. У него травма грудной клетки: сломанные рёбра повредили лёгкие. Сейчас ему лучше, уже отключили от аппарата искусственного дыхания.

— Спасибо, теперь мне спокойней.

— А ну, подруга, колись: любовь с первого взгляда или с первой поездки?

— Нет, не то! Просто он из-за меня попал в аварию!

— Как это? Не ты же взорвала заправку! — не поняла Настя.

— Просто мне с утра не везло, а он меня выручал.

— Так куда вы ехали?

— К бабушке за ключом — я квартиру захлопнула.

— А заправка при чём? Бабушка не там живёт!

— Бензина бы не хватило до неё доехать, — устала объяснять Лена и прикрыла глаза.

— Ладно, отдыхай. Я к тебе завтра приду.

— Насть! Я тебя очень прошу! Забери у бабушки ключ от квартиры.

— А если она спросит, что это я второй раз приезжаю без тебя, да ещё за твоими ключами?

— Ну, сама придумай какую-нибудь историю. У меня голова не хочет соображать: все шарики с роликами перемешались. Знаешь, мне кажется, я совсем не сплю.

— Так почему снотворное не попросишь? Давай схожу к медикам! Что это они так к тебе относятся? А! Понятно! Ты же сама деньги не давала! Вот завтра привезу да поговорю с лечащим врачом. Кто тебя ведёт, знаешь? — тарахтела Настя.

Лена поморщилась:

— Ты меня не поняла: мне колют и обезболивающее, и снотворное — вместе, и я всё время хочу спать. Но когда закрываю глаза, вроде не сплю, а перемещаюсь в другой мир… Я так устала! Не понимаю, что со мной происходит. Если это сны, то почему такие реальные?! Раньше таких не видела!

— А ты врачам говорила? Может, это лекарство тебе не идёт, от него галлюцинации? — встревожилась Настя.

— Говорила. Они уже трижды меняли препараты и дозы, а видения продолжаются!

— Да что за видения? Страшные? Ты опять аварию видишь?

— Нет! Аварию не вижу. А видения как фильмы. Вернее, один фильм с продолжением… Вроде сериала. И везде я в главной… роли! — всё медленнее говорила Лена, отдыхая между словами. — Только я другая… И живу не сейчас, не в нашем времени, а давно-давно… Или это место, где нет цивилизации…

— Очень интересно! — присела на кровать Настя. — Расскажи!

— Сейчас не могу — голова! И очень спать хочется! — прикрыла веки Лена.

— Вижу, тебе совсем плохо! Давай отдыхай! Завтра поговорим!

Жара! Солнце в зените! Капает пот со лба и носа. Монотонно жужжат мухи, лезут в глаза. Дурманит резкий запах полыни. Ломит спину от тяжкой работы в наклон. Исколоты стеблями спелых колосьев руки и босые ноги. Пить! Как хочется пить! Машет серпом Радуня — падают слева и справа ровные валки. Надо спешить. Следом идут, наступая на пятки, муж и его сестра, вяжут колосья в снопы.