Людмила Герасимова - Зачем дана вторая жизнь

— Чем обязана? — спрашивает.

Я попросила позвать Машу.

— Какую Машу?

— Может, она назвалась другим именем, — предположила я. — Тогда позовите девушку, которая находится сейчас у вас. Ей всего шестнадцать, и вы все будете отвечать по закону за совращение несовершеннолетней!

Дама побледнела и заверила, что в её номере никаких девушек нет, и она будет жаловаться администрации пансионата, что ей не дают спокойно отдыхать.

— Я видела, как она сюда вошла! — соврала я, чувствуя поддержку стоящего сзади охранника.

Хозяйка говорит:

— Вы ошибаетесь! Но я вижу, вы не уйдёте, пока не проверите. Входите и сами убедитесь!

Мы вошли в комнату. За большим столом сидели трое: двое мужчин, уже знакомых мне, и ещё один довольно толстый незнакомец лет сорока восьми. На столе лежали игральные карты.

— На деньги играете? — поинтересовался охранник.

— Можете обследовать все помещения, не забудьте балкон и туалет, — вместо ответа язвительным тоном посоветовала тётка.

Когда мы с охранником заглянули во все закоулки, и я даже посмотрела в шкафу и под кроватью, чем вызвала у хозяйки возглас негодования, мы решили убраться восвояси, извинившись за беспокойство.

В коридоре на меня наорал охранник, мол, лечиться надо, и ушёл вниз на свой пост. Я осталась одна, не солоно хлебавши. Так оконфузиться, и всё без толку. «Куда же пропала Машка?!» — ломала я голову. Делать нечего, пришлось снова тащиться к охраннику, который, наверное, из-за меня не мог успокоиться и курил на пороге пансионата. Спрашиваю: а не видел ли он, как такая-то девушка покидала здание. Он медленно повернулся ко мне и прорычал: «Не-ет!». Я тут же убралась от греха подальше, поднялась на свой этаж и замерла в коридоре. Перед нашей дверью стояла Машка и целовалась с высоким стройным парнем. Я попятилась на лестничную площадку и выглянула оттуда. Они держались за руки и о чём-то говорили. Потом Маша тихо открыла нашу дверь, послала на прощание воздушный поцелуй и исчезла в номере.

Её приятель повернулся и двинулся по коридору в мою сторону. Я ждала на площадке. Он налетел на меня и остановился от неожиданности. Тут и спросила я самым строгим тоном, на какой была способна, почему он, как вор, встречается с Машкой по ночам и почему его днём не видно. Он смутился и спросил, кто я такая. Я представилась подругой, и к тому же ответственной перед родителями Маши за её жизнь и здоровье. Он кивнул, мол, знает обо мне. Почему они не видятся днём? Потому что он работает по двенадцать часов в сутки у родственников в пансионате, зато не платит за жильё и еду. Вот и приходится только вечером ходить купаться в море, а ночью встречаться с Машей. Я удивилась, почему я ничего не знала о его существовании, зачем ей надо это скрывать. Он пожал плечами и посоветовал мне самой спросить у неё, а познакомились они около недели назад, когда он приходил в наш номер прочистить в душевой слив. Я вспомнила, что мы действительно вызывали сантехника, но меня в момент его прихода как раз и не было. «Так вы сантехник?» — догадалась я. Он сказал, что не только. Он ещё и официант, горничная, телемастер, столяр, слесарь, подсобный рабочий и тому подобное. Но самое главное, он звездочёт. При этом он так хорошо улыбнулся, что я поняла: он хороший человек. Я переспросила, что значит звездочёт, ведь они бывают только в сказках. Тогда он предложил мне показать кое-что. Мы поднялись на крышу пансионата. Там стоял телескоп, и я смотрела на звёзды.

Девчонки, вы не представляете, какая это красотища! Я впервые видела звёзды так близко. Я не могла оторваться от этого зрелища, а Олег мне рассказывал о Галактике, называл звёзды, которые я рассматривала. Уже начало светать, когда я была вынуждена оторваться от телескопа. Олег проводил меня до дверей нашего номера, и я прокралась к своей кровати, но уснуть сразу не смогла.

Девчонки! Я закрывала глаза, а перед ними плыли огромные звёзды, я слышала приятный голос Олега, видела его улыбку. Я была очарована! Моё сердце колотилось! Теперь я понимала, почему Машка скрывала от меня такую сказку.

Утром я решила поговорить со своей подопечной, но никак не могла найти удобного случая. Наконец, когда мы с ней сидели в столовой пансионата и ждали, когда нас обслужат, я увидела Олега в длинном белом фартуке с колпаком на голове. Он поднёс большую кастрюлю и вытряхнул салат в ёмкость, к которой тут же сбежались с тарелками отдыхающие. Я взглянула на Машу — она тоже заметила Олега, и глаза её засветились, девчонки, любовью. Я вдруг стала ревновать, и мне самой было это неприятно, потому что я не имела никакого права на чувства — она первая познакомилась с ним. Меня всё-таки изнутри подмывало что-то неприятное. Я смотрела на Машу, и думала, что она совсем молоденькая, у неё будет много ещё таких встреч. Потом одёргивала себя, и сама себе возражала, что я же до двадцати лет не встретила такого парня, и прав никаких не имею вламываться в их жизнь. Потом сердце сжималось при мысли, что больше не будет в моей жизни такой волшебной ночи.