Адрианна Кресс - Бенди и чернильная машина. Кошмары оживают

Поначалу я не совсем понял, о чём толкует мистер Дрю. Но когда до меня дошло, стало сложно этому поверить. Я весь день переживал, что мистер Шварц уволит меня. Теперь же поступило предложение о работе мечты. В конце концов, у меня получилось улыбнуться мистеру Дрю в ответ и пожать ему руку.

– Хорошо, – отозвался мужчина. – Прекрасно. В общем, я и есть Джоуи Дрю. Это моя студия. Можешь звать меня мистер Дрю.

– Хорошо, мистер Дрю.

– А ты у нас кто?

– О, я Дэниэл, сэр, но все зовут меня Бадди или Бад. Или ещё как-нибудь. На самом деле, мне всё равно, как.

– Приятно познакомиться с тобой, Бадди. – Он протянул руку и забрал у меня рисунок с персонажем. Затем перевернул его ко мне. Расположившись бок о бок, они повторяли улыбки друг друга, подобно отражению в зеркале. – А это, – сказал мистер Дрю и постучал пальцем по картинке, – это Бенди.

– Это Бенди.

В тот момент меня представляли двухмерному изображению. Это показалось милым. Хотя «милый» не считалось словом, которое я часто употреблял в повседневной жизни. Тем не менее – да, признаюсь: это было мило. Приятно познакомиться с тобой, вымышленный персонаж. Сейчас я хочу объяснить: теперь мне стало понятно… Сравнить то, что мне известно сейчас, с тем, чего я не знал тогда…

Некоторые условности были мне неизвестны. Например: когда мистер Дрю улыбался, нужно было смотреть ему в лицо и искать небольшие морщинки в уголках глаз. Каждый художник знает об этих морщинках. Такие следы делают улыбку более естественной. Тогда я был ещё не совсем художником. Пока нет. Поэтому я не понял: чего-то не хватало.

Я также не знал, что процедура знакомства может иметь большое значение. В понимании не укладывался негласный посыл, когда на вечеринке кто-то пожимал тебе руку и представлялся; или когда мистер Дрю представлял меня. Я не знал, что мне вообще требовалось всё это как-то интерпретировать. Как жаль – я тогда не понимал, что мистер Дрю ждал от меня озарения. Ждал, когда у меня в голове что-то щёлкнет, и всё встанет на свои места.

Я не знал, что мистер Дрю внимательно наблюдает за моей реакцией.

– Привет, Бенди, – сказал я, подыграв мистеру Дрю. Тот рассмеялся и отложил рисунок.

– Так ты его не знаешь, да? – спросил он.

Я мотнул головой. Правда не знал.

– Прискорбно, – пробормотал мистер Дрю, скорее обращаясь к самому себе, нежели ко мне. Это я понял, поэтому ничего не ответил.

Дело в том, что в тот момент мистер Дрю считал, будто я должен знать, кто такой Бенди. Готов поспорить, многие бы задались вопросом: почему я не знаю о Бенди? В конце концов, он был героем короткометражек, которые появились до полнометражных фильмов. А ещё его изображение красовалось на консервных банках с супом. Ради всего святого, маленький дьявол рекламировал военные облигации! Я знаю, знаю, мне должно быть стыдно.

Не то чтобы я никогда прежде не видел Бенди. Как писал ранее, он показался мне знакомым. Так что я не узнал персонажа не потому, что о нём не слышал. Просто когда ты живёшь в Нижнем Ист-Сайде, там растёшь, ходишь в школу, затем бросаешь её, чтобы заработать денег… Когда твой опыт, связанный с кинематографом, ограничивается Доном Миллером, который придерживает дверь чёрного входа в кинотеатр… В общем, ты не можешь посмотреть столько же мультфильмов, сколько обычно смотрит среднестатистический ребёнок. Если бы про Бенди продолжали выпускать комиксы к тому времени, как я начал рисовать, то всё было бы иначе. Ведь вокруг комиксов вращалась вся моя жизнь.

Ничьей вины в этом нет. Во всём можно было винить лишь бедность. Лишь моё стремление помочь маме, работая по двенадцать часов в сутки.

И давайте будем совершенно откровенны: мультфильмы про Бенди уже не были такими популярными. Пик их популярности пришёлся на время, когда я только появился на свет. Так что маленький дьявол не являлся чем-то важным. Он из себя ничего особого не представлял. Уже почти ничего не значил.

Только вот для мистера Дрю Бенди был всем.

– Вот и я о чём толкую. В этом-то всё и дело, – сказал он, выпрямившись. Затем начал расхаживать по комнате. Мистер Дрю всё ещё говорил сам с собой. Однако он рассуждал настолько громко, что я не мог сейчас просто это проигнорировать.

– Извините, сэр, вы о чём? – спросил я.

Мистер Дрю взглянул на меня, но продолжил ходить из стороны в сторону.

– Куда катится эта студия? К чему мы пришли, если ребёнок твоего возраста не знает Бенди? Вот в чём соль. И вот она – причина.