Рина Осинкина - Почти идеальная семья

Далась ей эта разделочная доска…

Юля между тем суетилась в прихожей, подавая отцу тапочки и вытаскивая из его рук портфель, а потом сопровождала папеньку до дверей ванны, куда он отправился помыть руки, и чирикала, не переставая, что она по нему «жутко соскучилась».

Валерия мрачно проследовала на кухню накрывать на стол. На три персоны. Пропади оно все пропадом.

Поговорить с мужем нормально пока не получалось. Ревность не позволяла Лере напрямую спросить Лёню о том, что за история была в его прошлом.

Бывает ли ревность без любви? Оказывается, бывает. Гордость мешала разузнать, как он отнесся к тому, что у него есть дочь, и выяснить, что он в связи с этим планирует делать. Если планирует. И уж тем более не могла она расспрашивать мужа о том, какие чувства остались у него к той Антонине. Если остались.

Лера очень-очень, просто панически боялась, что остались.

Валерия замуж вышла в тридцать шесть. Это было второе по счету ее замужество. Первое случилось еще в институте, как раз перед защитой диплома, и не продержалось и двух лет. Мальчику потребовался уход и внимание, он постоянно ныл, изводя Леру капризами по поводу глаженой рубашки и «опять яичница». Ему хотелось натертых полов и запаха жареной картошки.

А Валерию в то время занимали поиски себя в реальности строящегося капитализма. От перспектив захватывало дух. Захватывало дух от открывающихся возможностей, которыми не воспользоваться было глупо, а медлить с этим – глупо в квадрате.

В конце 90-х – начале нулевых активно плодились совместные предприятия молодого российского бизнеса с бизнесом стран капитализма зрелого, производственные кооперативы и ИЧП устойчиво держались на плаву, способствуя процветанию поместного рэкета, крепли первые всходы коммерческих банков и страховых компаний, больше похожих на финансовые пирамиды.

Должность плановика производства, увенчавшая ее диплом о высшем, не давала Валерии ни малейшего шанса найти работу по профилю сей уважаемой в недавнем прошлом специальности, но именно это и стимулировало Лерину активность. Она жадно искала работодателя, который по достоинству оценит ее мозги, изобретательность, энергию и прочие качества, не последними из которых были напор и натиск.

Леру понесло из фирмы в фирму, с должности менеджера по продажам на должность координатора тех же продаж, а потом она стала заместителем управляющего страховой компании, а потом начальником департамента российско-финского СП, а потом она подружилась не с теми людьми.

Рисковый мужик из «новых русских» убедил Леру бросить цивилизованных финнов и начать работать на него. Под вывеской какого-то ООО, то ли «Рассвет», то ли «Ракета», он арендовал стандартную выгородку на компьютерном рынке, где они с напарником занимались продажей пейджеров и мобильных телефонов, на тот момент товаром не многим доступным, но притягательным. Товар хитрыми путями притекал им с дальних восточных рубежей, и, несмотря на транспортные и таможенные издержки, дельту с продаж пацаны имели головокружительную.

– Соглашайся, старушка, – сказал ей тогда Антон. – Не достало тебя, что ли, в подземку спускаться? У меня ты за полгода заработаешь на тачку, а за год на квартиру.

Но не корысти ради решилась Валерия на столь резкие перемены. Вернее, не только ради корысти, и уж, конечно, не в первую очередь.

Бурова жаждала какой-то лихой пиратской романтики, ей хотелось добиться в жизни яркого результата, хотя она и не понимала сама, какой успех ей конкретно видится в перспективе. А для начала просто стать рулевым, нет – капитаном, конечно же, капитаном собственного корабля, а не служить винтиком отлаженного финско-российского механизма, где не было места ни дорогой для русской души расхлябанности, ни полету идей, ни даже инициативе. Ничего, кроме тупого прессинга и штрафов за трехминутное опоздание. И она согласилась.

Антон был сильный и опасный человек, и его роковое обаяние заворожило Бурову, не могло быть иначе. И новый темп жизни ее устроил, и нервно-рваный график рабочих дней, когда неделями приходилось спать по пять часов в сутки, а потом разрешать себе внезапный однодневный отдых на берегу Адриатики, и азарт конкурентной борьбы, и хлопки и шипение шампанского по завершении очередной фантастической сделки. И насмешливая похвала Антона. И, конечно же, Леру устроили деньги, хорошие деньги.

Но как-то случайно она обнаружила, что у некоторых сотовых телефонов, поступающих партиями на склад, имеются прицел, затвор и магазин, хотя по накладным с мобильниками все было чики-поки. Это открытие ей сильно не понравилось. Она не решилась задать прямой вопрос Антону, инстинкт самосохранения воспротивился. А потом Лера стала ловить на себе нехорошие взгляды его напарника и не знала, как эти взгляды следует оценивать. Не знала, но предположение сделала.