Марджери Аллингем - Полиция на похоронах. Цветы для судьи (сборник)

Все это было проделано с поразительной легкостью, и Кэмпиону померещилось, что Элис — вовсе не кроткая горничная, но Геракл, взявший на руки непослушного котенка.

Когда дверь в спальню миссис Каролины плотно закрылась, внимание публики вновь привлек дядя Уильям. Кэмпион помог ему подняться. Тот по-прежнему трясся и нелепо таращил глаза.

— Отведите тетю в постель, — обратился мистер Кэмпион к Джойс. — А я займусь мистером Фарадеем.

Девушка кивнула и подошла к тете Китти, которая беспомощно стояла посреди коридора, заламывала руки и обливалась горькими слезами.

Кэмпион помог дяде Уильяму добраться до спальни, где старик сел на кровать и стал раскачиваться туда-сюда, бормоча что-то нечленораздельное. Будь он женщиной, мистер Кэмпион списал бы происходящее на последствия пережитого шока, но у Уильяма, вероятно, что-то случилось с сердцем.

Молодой человек повнимательней взглянул на его руку и вновь испытал приступ гнетущей тревоги. То был не просто порез, а глубокая рваная рана, словно кто-то пропорол кисть Уильяма ножом. Йод придавал руке еще более жуткий вид, хотя и остановил кровотечение. Чем дольше Кэмпион смотрел на это неприятное зрелище, тем отчетливее звучала в голове единственная мысль: страшные события в «Обители Сократа» еще не закончились.

— Что с вами произошло? — спросил он, показывая на рану.

Дядя Уильям вновь спрятал руку за спину и упрямо прищурился.

— А вы не суйте нос, куда не просят, — произнес он со свирепостью, которая могла быть рождена только страхом.

— Извините. Оставляю вас в покое.

Мистер Кэмпион шагнул к двери, но дядя Уильям умоляюще протянул левую руку и запричитал:

— Не уходите, ради всего святого! Мне надо выпить. Срочно. Я приду в себя, как только промочу горло. Между нами, я тут малость перенервничал. Попросите Джойс, она принесет мне бренди. Старуха доверяет ей ключи.

К счастью, когда Кэмпион вышел в коридор, Джойс уже стояла там. Она была бледна и напугана, но сразу сообразила, что от нее требуется.

— Хорошо, — с готовностью прошептала девушка. — Возвращайтесь к нему, а я все принесу. Он сказал, кто на него напал?

— Молчит, как рыба, — тихо ответил мистер Кэмпион.

Она хотела задать еще один вопрос, но передумала и молча поспешила вниз. Кэмпион вернулся к дяде Уильяму.

Тот все еще сидел на краю кровати, держа босые ноги на толстом шерстяном ковре. Вид у него был больной и напуганный, однако, заметив Кэмпиона, он натянул улыбку.

— Ну и дал я маху, — сказал он, безуспешно пытаясь разрядить обстановку. — Йод меня всегда выручал — еще с армии. Если поранился, смажь йодом — немного пощиплет, но это ничего. Зато потом никаких проблем. Вот только рука у меня дрожала — спросонья-то, — и я весь облился. Старею, наверное…

Кэмпион вновь посмотрел на порез.

— Вам бы это перевязать. Рана глубокая. В доме есть бинты?

— Есть, в той же аптечке, где я взял йод. — Дядя Уильям, часто моргая, глядел на порез, из которого вновь начала сочиться кровь. — В холле, в дубовом шкафу. Но не вздумайте туда ходить, не то, как я, поднимете весь дом. Обойдусь пока носовым платком, он у меня в комоде. Ох, несчастный я босяк! Почему Джойс так долго ходит? Не дай бог бренди закончилось. Вот скажите на милость: какой прок жить в стране, где нет сухого закона, если в доме все равно не держат алкоголь? Когда получу деньги, уеду жить в Америку. Кому скажи, не поверят: в Америку за спиртным!

Мистер Кэмпион принес носовой платок и с любопытством разглядывал рану — несколько швов дяде Уильяму точно бы не повредили, — когда в комнату вошла Джойс. В одной руке у нее был стакан, в другой — графин. Дядя Уильям тут же вскочил на ноги.

— Вот умница! Единственное верное лекарство. Нальешь мне, милая? А то я своим рукам не доверяю.

Передавая ему стакан, Джойс впервые смогла рассмотреть рану вблизи — и невольно охнула.

— Ой! Что же случилось? Кто это сделал?

Дядя Уильям осушил стакан и присел на край кровати. От спиртного он закашлялся, и лицо его вновь порозовело.

— Что случилось, что случилось… Странное дело! Недаром я так не люблю кошек. Мерзкие и опасные твари. Представляете, ночью в мою комнату пробралось огромное черное чудовище — я хотел его прогнать, и вот, получил.

Решив, что самая заковыристая часть истории рассказана, дядя Уильям осмелел и продолжал:

— Уж как эта тварь с улицы в дом попала — ума не приложу. Загадка. Но я от нее избавился.

Он огляделся по сторонам, словно пытаясь в этом увериться. Джойс бросила на Кэмпиона недоуменный взгляд, однако тот невозмутимо молчал.