Марджери Аллингем - Полиция на похоронах. Цветы для судьи (сборник)

— Здесь нас никто не побеспокоит, — заверил его Маркус. — Важных клиентов ведут сразу в кабинет старика, тот пороскошнее. Полпятого Джойс встречается здесь с Энн, я обещал напоить их чаем. — Он обеспокоенно провел рукой по волосам. — Это жуткое дело все перевернуло вверх тормашками! Когда сталкиваешься с подобным, невольно смотришь на жизнь под новым углом, верно?

— Газетчики всегда смотрят на жизнь под этим углом, — заметил мистер Кэмпион. — Дядя Уильям уже наверняка стал «человеком дня».

— Чертовы журналюги! — злобно воскликнул Маркус. — Я и сам, признаться, всегда читаю криминальные новости, но видеть на странице имена знакомых и близких тебе людей — это совсем другое дело.

Мистер Кэмпион отрешенно кивнул.

— Хотелось бы мне знать, как эта несчастная умудрилась отравиться.

— Думаешь, все-таки самоубийство? А я понял, что…

Кэмпион помотал головой.

— Нет-нет, ни в коем случае. Но совершенно ясно, что мисс Фарадей каким-то образом, сама того не зная, приняла большую дозу яда. Это довольно сложно сделать по ошибке — в привычном смысле слова. Ядовитые вещества, используемые в хозяйстве: нашатырный спирт, кислоты, карболка, — все это обычно отмечается яркими этикетками с надписью «не принимать внутрь». И потом, когда человек сводит счеты с жизнью, он запирается изнутри на замок. Люди имеют обыкновение убивать себя в одиночестве. Это дело требует уединения, знаешь ли.

— Да уж, — ответил Маркус и замолчал.

В этот самый миг на пороге комнаты появился тот же престарелый секретарь и доложил, что некий мистер Оутс хочет видеть некоего мистера Кэмпиона.

Когда названный гость вошел в кабинет, оба молодых человека вскочили на ноги. Высокий, худощавый, меланхоличного вида инспектор Оутс удрученно топтался на пороге комнаты. Кэмпион просиял.

— Явились за телом?

Лицо инспектора медленно расплылось в искренней, почти детской улыбке, которая полностью изменила его облик и сразу же разрядила обстановку.

— Я получил вашу записку, Кэмпион, — сказал он. — Рад вас видеть, мистер Фезерстоун. — Инспектор снял плащ и сел в предложенное Маркусом кресло, с облегчением и удовольствием откидываясь на спинку. Затем он посмотрел на Кэмпиона и улыбнулся еще шире. — Вас я тоже рад видеть, если уж на то пошло. Полагаю, на сей раз вы на стороне закона?

— Да, на этой неделе я никогда не убил, если вы это имеете в виду, — с достоинством ответил мистер Кэмпион.

Маркус был слегка потрясен их беседой, и инспектор Оутс поспешил объяснить:

— Мне часто приходится встречать этого человека по долгу службы. Как правило, его роль в происходящем столь таинственна, а ситуация — столь щекотлива, что я вечно гадаю: показывать людям, что мы знакомы, или нет. — Он повернулся к Кэмпиону. — Миссис Фарадей сказала, вы — ее личный представитель, что бы это ни значило. Это правда?

Кэмпион кивнул. Инспектор замолчал, и Маркус, сообразив, что они не хотят разговаривать в его присутствии, тактично удалился в кабинет отца. Когда дверь за ним затворилась, инспектор Оутс испустил облегченный вздох и выудил из кармана курительную трубку.

— Это ваша новая роль представителя старушки обязывает вас… э-э… хранить молчание относительно некоторых вопросов?

— Нет, — ответил мистер Кэмпион. — По всей видимости, у меня единственная благородная цель, которой я и должен посвятить все свои силы: «задержать лицо, совершившее это злостное преступление, и убедиться, что его покарают по всей строгости закона».

Инспектор хмыкнул.

— Что, правда?

— Чистая правда! От вас у меня нет никаких тайн, как говорят у нас в Сенате, — ляпнул Кэмпион. — Ну, что думаете об этом дельце? Уже что-нибудь пронюхали?

Инспектор угрюмо потер подбородок.

— Черт подери! Я чувствовал, что удача вот-вот от меня отвернется. Уже несколько дней меня не покидало дурное предчувствие. А вчера я как раз наткнулся на вас и эту девицу Джойс Блаунт. Подобные совпадения всегда приносят несчастье — по крайней мере, мне. Это моя личная плохая примета.

Кэмпион сидел в кресле и недоуменно разглядывал друга. Он понял, что сейчас ему лучше помалкивать об очередном странном совпадении, имеющем отношение к делу.

— Только потому, что я говорю на двенадцати диалектах идиша и могу поддержать беседу с пьяным шведским матросом — эти умения особенно ценятся в Ист-Энде, как вы знаете, — меня повысили и тут же отправили расследовать это дело, — продолжал ворчать инспектор. — Говорю вам, Кэмпион, какая-нибудь старая ведьма с Ист-лейн, в жилах которой течет китайская и чешская кровь, — просто божий одуванчик по сравнению с этой старухой Фарадей. Она разговаривает на неизвестном мне языке. Поначалу все было нормально. Когда она вошла в библиотеку, я даже думал, что она мне по душе. Но как только она увидела меня и открыла рот…