Анна Абаимова - Соло тишины

Вадим разглядел искры в Аниных глазах, когда она говорила про этого своего одноклассника, и от такого её взгляда до сих пор свербило в сердце. Возможно когда-то этот одноклассник был и красив, и умён. Но ведь сейчас, как сказала Аня, он стал придурком. Отчего же тогда искры вспыхивали по-прежнему?

Приходя к выводу, что любовь видимо сама по себе – придурковатое явление, Вадим постепенно включался в ритм своего обыденного дня. Понимая, что без разных мелких недоразумений в жизни в общем-то не обойтись, потому что жизнь и сама по большому счёту – недоразумение, по крайней мере, для некоторых, он быстро пожарил яичницу и позавтракал.

***

Вечером того же дня следователь Вадим Рыбаков отправился поговорить с соседями несчастных жертв. Стрелки приближались к семи, все возвращались с работы, и он подумал – преступник выбрал для своих злодеяний этот ещё не поздний, но достаточно близкий к сумеркам час видимо не случайно. На улицах в это время правда было мало людей, и как тот явно рассчитывал, жертвы его тоже должны были находиться дома.

Первым делом полицейский отправился в частный сектор – таким же маршрутом следовал и преступник за несколько дней накануне этого. В двух домах ему не открыли. Возможно, там никто не жил или с ним не захотели разговаривать. Напротив сгоревшего дома со двора вышел пожилой мужчина. Разумеется, преступника он не видел, и в момент совершения им преступления смотрел телевизор. Однако он прямо-таки удивил, вспомнив один подозрительный момент… Накануне случившегося, где-то может быть за неделю или чуть больше, на воротах сгоревшего дома появилась странная надпись: «Здесь живут чебурашки».

– Дети наверное баловались, – высказал предположение полицейский, и подождал, что скажет ещё собеседник.

Тот нахмурился, немного подумал и нехотя ответил:

– Может и дети.

А после принялся рассказывать про разных сорванцов, живущих по округе, но явно не имеющих отношения к делу. Однако полицейский не перебивал его рассказ, хоть и слушал вполуха. Он внимательно и в то же время украдкой осматривался и место это показалось ему весьма странным. Вроде совсем рядом, не дальше трёхсот метров, шумел город, а здесь протекала будто бы совсем иная жизнь, и явно здесь селились те, кто желал уединиться, сбежать от этого мира с его суетой, проблемами и заботами, сбежать в мир совершенно отличающийся от привычного – в тишину, туда, где приоритеты были совсем другими и люди вели совсем другой образ жизни.

Два этих противоположных мира разделяла река, вовсе не глубокая, но текла она быстро и бурлила громко. Через реку в несколько шагов можно было пройти по мосту и дух захватывало от ощущения, как легко поменять в своей жизни всё: от звуков и окружающей обстановки, до в общем-то самой сути собственной жизни. В этом другом пространстве, другом мире, почти не было машин, зато кудахтали куры, лаяли собаки и мычали коровы. И впору может быть здесь было поселиться не только каким-нибудь чебурашкам, но и запросто какая-нибудь чупакабра могла забрести сюда или ещё какое диковинное существо.

– Погибшие были хорошими людьми? – на всякий случай спросил полицейский, возможно подразумевая что-то другое, или даже желая уточнить, не походили ли они в самом деле на чебурашек.

– Да обычные, как все, деньги у них особенно не водились, как у тех, кто выбирает жильё попроще, приехали откуда-то из деревни, – ответил человек.

– Снимали дом значит? – уточнил Вадим.

– Ну да… Не повезло вот хозяйке… Давно они поселились, собаку даже завели, она и осталась тут…

Человек кивнул на дорогу. Там в самом деле одиноко подвывала некрасивая белая дворняжка. Соседа она видимо знала и завиляла хвостом, искоса поглядывая на мост: то ли намереваясь направиться в ту сторону, то ли по-прежнему дожидаясь хозяев. А потом подпрыгнула, заюлила на месте, и также нелепо подпрыгивая, будто контуженная, побежала к мосту.

– Что с ней? – растерявшись от увиденного, спросил полицейский.

Собеседник его усмехнулся, посмотрел побежавшей вслед.

– Попробуй посиди всю жизнь на цепи, – ответил наконец. – они щенком её малюсеньким взяли – и сразу в будку, цепь короткая, не разбежишься, вот она даже и бегать нормально не научилась.

Собака в это время, снова пару раз нелепо подпрыгнув, опять оказалась возле них. Полицейский хотел её погладить, протянул уже руку, потому что в общем-то любил животных и в какие-то моменты даже считал, что животные намного лучше людей. Однако собака насторожилась, оскалилась, зарычала.