Рина Осинкина - Телохранитель для души

Вика сопнула носом, не поднимая головы от шнурков.

– Ты рыдать собралась, или мне показалось? – ворчливо поинтересовалась хозяйка. – Иди ужинать, горе мое. Только разогрей сперва, а то, небось, все остыло.

Следующий день Виктория предавалась хандре, валяясь на диване в гостиной. К борщу, приготовленному Усмановной, прикоснуться было стыдно, как и к тушеным кабачкам. Попила чайку с баранками и все. Она упорно морила себя голодом, хотя понимала, что лучше бы, наевшись досыта, заняться поисками работы.

Работы… Какой работы, ты, неудачница?! Инвалидка. С чего ты решила, что из тебя может получиться что-то путное?.. Телохранительница, блин. С дополнительной опцией домработницы. Понтов тебе захотелось, вот чего. Всем нос утереть, а кому – всем? Тете Кате? Вернее, маме? Или ее Демидову? Вернее, отцу.

Ей вспомнился последний разговор с Катериной.

Виктория выплевывала слова, как будто метала твердо-острые ледяные дротики, не разбирая, куда попадет. На мать она не смотрела, потому что не хотела смотреть. А потом, уже от двери, как-то так вышло, что взглянула.

Вновь навалилась тяжесть. Ей вдруг остро захотелось ткнуться носом в подмышку извергу своей души и, прерывисто вздыхая, пожаловаться на напасти и на саму себя, и почувствовать, как он гладит ее по затылку, легонько касаясь волос, и услышать, как шепчет успокаивающе, что все будет хорошо, потому что она ни в чем, совсем ни в чем не виновата, и потому что он рядом и не даст ее в обиду. Никому – ни людям, ни обстоятельствам.

Внезапное это желание было настолько опасно-требовательным и столь же опасно-незаконным, что Вика ошалело вскочила, чтобы в метаниях среди вещей чужого быта и уюта развеять подлую ересь, навестившую голову.

Позвонил бы, что ли, кто-нибудь. Вот хоть бы тетя Надя Лапина.

Сегодня Вика, возможно, с ней бы и поговорила.

Но тетя Надя не позвонила. Зато совершенно неожиданно о себе напомнила Клинкина Светка, или Светик. Только теперь она больше вовсе не Клинкина. Наша Светик теперь замужняя дама.

Когда Вика перебралась жить к приемным родителям, школу менять не стала, предпочтя тратить на поездки в оба конца по три часа и более. Поэтому Клинкину она знала давно, с первого класса, а с девятого они вообще делили одну парту. Подругами не были, но жизнь заставила их ладить. В их школе было строго с внутренним распорядком, никакой анархии. Кто с кем будет соседствовать, назначал классный руководитель, а на схематическом плане классной комнаты, вывешенном на стене, столы были помечены поименно, и все метания учеников с места на место тут же пресекались. Администрацию понять можно: среди учащихся имелись дети из интерната, а это особый контингент.

В учебе Светик прилежанием не блистала, способностями тоже, в отличие от Вики, которая частенько давала ей списывать задания, – отчасти по широте души, отчасти из тщеславия.

В благодарность соседка по парте угощала ее крохотными пирожками домашней выпечки и вкусноты необычайной и сливала чужие секреты чисто для того, чтобы Виктория не погрязла в невежестве.

После окончания одиннадцатого класса Светик иногда ей позванивала, а потом как-то вдруг резко перестала.

Узнав от общих знакомых, что Клинкина вышла замуж, Виктория с пониманием отнеслась к ее решению оборвать прежние контакты.

Как сказала тетя Надя, способ деревенский, зато работает без осечек. Незачем свежеиспеченному супругу знать о дозамужних привычках любимой, с перечнем коих его непременно и обязательно ознакомят завистливые ее товарки.

Тетя Надя даже посоветовала Вике взять данный прием на вооружение, когда та соберется замуж. Видимо, она Вику так утешала. Зачем? Виктория ничуть не была задета подобным поворотом событий, поскольку на высокое звание Светкиной подруги не претендовала, да и, сказать по правде, особых кайфов от общения с Клинкиной не испытывала. И тут звонок.

Светик по-прежнему была бурно-сентиментальна. Сыпала восклицаниями, называя Вику Викуличкой, сетовала, что они давно не виделись и даже не перезванивались. Доложила, что они с мужем недавно въехали в новый особняк, и обещала непременно позвать на барбекю. Как-нибудь. Но не сейчас, поскольку сейчас Светке нужна особая секретность. Посему она сама хочет напроситься в гости, так как разговор не телефонный и сугубо важный.

Заинтригованная Вика не устояла и продиктовала, куда ехать.

Встреча произошла на следующий же день.

Светка с шиком подкатила на черном «опеле», оказавшемся наемным экипажем.