Алексей Чернов - Красный день календаря

– Ну так то да – закивал головой Саша, явно поддержавшего коллегу.

Рома не отрывался от полотенец и щупал их пальцами:

– Так то оно так. Но с другой стороны… – Рома не много замялся потом продолжил – Ты Витя во сколько начал выпивать?

Шастун сделал задумчивое лицо, но ответил быстро:

– Ну лет с шестнадцати наверно. А что?

– Ну вот ответь мне – Калинин положил полотенца на стол – Дома когда жил с родителями, то гулянки устраивал?

– Ну бывало.

– Вот! И у меня бывало. Только вот вспомни как ты мусор выбрасывал и прибирался перед тем как родители приедут.

Витя пожал плечами:

– Ну я понял на что ты намекаешь, но одно дело в юности там, что бы родители не спалили все по быстрому на помойку отнести. А тут то…Ему лет то уже…

– Так у него же проблемы с алкоголем – спокойно пояснил Калинин – И естественно он бы не хотел что бы мать увидела что он колдырит опять. Есть второй вариант пропитанное вином полотенце попросту начало бы вонять и он вынес в мусоропровод.

Витя сделал недовольное лицо:

– А есть третий – грубо сказал он – Он взял это полотенце и пошел к своей бывшей жене. Загасил ее и вся тут понимаешь философия.

Рома тяжело вздохнул:

– Не исключено. В любом случае надо позвонить Аркаше и попробовать взять на экспертизу эти полотенца. Меня смущает что нет его отпечатков в квартире убитой. Хотя.. – Рома задумался и достал телефон – Ладно на сегодня все свободны – он пожал руки операм. – Завтра подключайтесь на поиски этой парочки, которая вместе с убитой выпивала на скамейке.

– Добро! – Виктор кивнул напарнику в сторону двери и опера удалились.

Калинин посомтрел на часы, закивал головой, но все же набрал номер Аркаши, в надежде что он накатил стопочку другую " чистого" и не торопится домой.

– Алло – насторожено ответил Аркаша

– Привет еще раз, ты извини я понимаю, что время… – Калинин не успел закончить дифирамбы, Савельев его перебил

– Что хотел Калинин?

По голосу Аркаши, Рома понял что тот в свою очередь не плохо приложился к " чистому"

– Я по поводу вафельных полотенец, помнишь?

Аркаша задумался, но быстро пришел в себя:

– Ах, это что вместо кляпа во рту убитой? Ну и что тебе не ясно?

– Скажи пожалуйста, а могут несколько вафельных полотенец отличаться друг от друга? Ну скажем на разных фабриках быть изготовлены или состав разный…

– Калинин я тебе прямо скажу…Я в душе не ..бу, могут или нет. Я на фабрике по производству полотенец что ли работаю?

Рома промолчал на грубость Савельева и тихо улыбнулся. Аркаша выдохнув продолжил

– Но если у тебя есть какие то другие полотенца, можешь завести их ко мне и я сравню их с тем, что мы достали изо рта убитой.

Рома подскочил на стуле:

– Уже лечу! Спасибо дорогой!

– Пожалуйста – небрежно сказал Аркаша и добавил уже выбегающему из кабинета Калинину – Запить чего нибудь захвати!

Рома открыл дверь своими ключами. Медленно еле слышно вошел в прихожую и ожидал увидеть там кромешную тьму, однако все было иначе…

Из кухни доносились женские голоса. Нет не может быть. Голос родной дочери Калинин не перепутал бы никогда. Но Наташа уже больше года жила с матерью и ее новым супругом(кстати не плохим человеком, как отзывался о нем, сам Роман). Он тихо ели слышно снял ботинки и медленно подкрался к двери в кухню. Она была открыта. Увидев высокую и крупную фигуру в дверях дамы обернулись.

– Папа! – Взвизгнула Наташа и в доли секунды повисла у Калинина на шее.

Поклонская молча улыбалась. Рома был конечно несказанно рад, но сильно выказать свою радость не смог. Уж больно сильно его настораживало, если он что то не понимал. А в данной ситуации его дочь, должна была находиться, не то что в другом городе, а в другом государстве. Дело в том, что около года как Лариса (бывшая супруга Калинина) вышла замуж за гражданина Финляндии. Имя его, Рома так и не смог запомнить в силу сложности произношения и называл его по просто Фиником. Наташа, долго раздумывала с кем ей остаться, но выбор все же сделала в пользу матери и Финского государства. Калинин если честно и сам был рад этому решению. Он сильно боялся, можно сказать это была его фобия – " упустить дочь". Он гнал от себя эти мысли, но всегда понимал. Должного наблюдения за только что совершенно летней девочкой, он не сможет осуществить. И медленно, но верно подводил Наташу к поездке с матерью. Особый вариант данной ситуации был и у Поклонской. Они очень хорошо подружились с дочкой Калинина и в принципе их можно даже было назвать подружками. Наташа и Рита часто созванивались и пока Наташа все же не переехала, то часто бывала у них дома. Поклонская предложила Наташе перевестись в ее институт и пожить пока с ними. Дескать по скольку Рита преподает там, то автоматически и приглядывала бы за девочкой. По крайней мере проблем с учебой не возникло бы точно. Но все сложилось как сложилось. Финик с легкостью, устроил перевод Наташи в университет Хельсинки. И Калинин тайно, не показывая виду был даже этому рад. При всей любви ко всем своим женщинам. Работу все же следователь Калинин любил больше. Она нужна ему была как воздух. Со всеми изъянами и несправедливостями. А так все складывалось гораздо лучше для всех. Рома мог спокойно гоняться за преступниками, Наташа получит прекрасное образование, бывшая супруга прекрасную семейную жизнь, а Поклонская наконец допишет книгу по криминалистике и посветит себя преподавательскому делу.