Марина Крамер - Черная вдова. Исход великой любви

– Да нет проблем! – заверил он.

Это точно – общение с ним редко кто выдерживал дольше получаса, этот зверь мог выбить глаз одним ударом, отбить печень и почки, не оставив следов, а уж если кто-то имел раны на теле… Об этом даже далеко не слабонервная Коваль не могла думать без озноба. Зрелище было ужасное, да и звуковое сопровождение – тоже, а потому пришлось ей подготовиться к предстоящей экзекуции, опрокинув почти полный стакан коньяка.

– Розан, давай! – махнула Марина заместителю, но он медлил. – Ну? В чем дело?

– Может, ты в дом все же пойдешь? Знаешь ведь, сейчас будет тут мясокомбинат на гастролях… – предложил он нерешительно.

– Так, что за базар, я не поняла? – заорала Коваль, вцепившись в подлокотники кресла. – Я не барышня кисейная, если надо, сама не хуже Вилли отработаю, я за Егора порву кого угодно! Сюда их, я сказала!

Розан вздохнул и дал отмашку пацанам, сидевшим на лавке у ворот гаража, где и находился подвал, в котором содержали киллеров.

– Обоих? – спросил кто-то.

– Давайте обоих, так легче разговаривать, – распорядился Вилли.

Дрожащих от подвального холода парней пинками выгнали во двор, они озирались вокруг, разглядывая окруживших их кольцом людей. Коваль курила, сидя в кресле, ждала, когда пацаны наиграются, наслаждаясь ужасом и страхом в глазах обреченных. Наконец ей это надоело.

– Ну-ка, покажите мне этих лохов! – лениво произнесла она, и пацаны расступились, открывая ее взгляду жмущихся друг к другу парней. – Здорово, архаровцы! Надеюсь, вам у меня понравилось? Так спешу разочаровать – на этом мое гостеприимство и закончилось, теперь начнется совсем другая сказка. Но помочь немного сократить мучения могу, если сразу услышу имя того, кто вас послал.

Повисла пауза, было слышно, как тяжело они дышат, представляя, что с ними может произойти дальше.

– Я жду! – напомнила Коваль. – А ждать не люблю страшно.

– Вы путаете что-то, девушка, – начал с заметным украинским акцентом тот, что постарше. – Мы и понятия не имеем, о чем речь.

– Я вижу, что вы понятия не имеете, иначе знали бы, что за каждое слово отвечают. Клянусь, я вас научу напоследок. Сам скажешь, кто заказал Малыша, или помощь тебе требуется?

– Я не знаю никакого Малыша…

– Да? А мужа Наковальни ты знаешь?

Пленник выпучил глаза, и стало ясно, что, может, Малыша он и не знал, но про Наковальню слышал однозначно.

– Ну, не молчи, болезный, – подстегнула она, глядя из-под упавшей челки прямо в бегающие глаза неудачливого киллера. Тот молчал. – Извини тогда, братан! – вздохнула Марина. – Вилли, давай!

Через пару минут окровавленный парень корчился на грязном снегу, зажимая рукой то место, где раньше было правое ухо, которое урод Вилли бросил в костер. Коваль поморщилась от запаха:

– Вилли, я шашлык не заказывала!

– Не буду больше! – детским голоском пискнул он, вызвав хохот у братвы.

Второй киллер с заклеенным скотчем ртом глядел выпученными от страха глазами на лежащего напарника. Он перевел на Марину взгляд, надеясь, видимо, что слабонервная женщина прекратит это безобразие, но это не значилось в ее планах. Вилли одним ударом, каким-то неуловимым движением выбил парню глаз, Розан за спиной Коваль матерился сквозь зубы, а она словно окаменела, не было ни страха, ни брезгливости, ничего. Егор, весь в бинтах и без сознания, стоял перед ее глазами, и этих двух козлов Марине было совершенно не жаль.

– Я на куски тебя порву, если будешь молчать, – пообещал Вилли, вынимая огромный десантный нож, которым орудовал лучше, чем ложкой и вилкой. Обезумевший от боли парень закрыл оставшийся глаз и замычал что-то невнятно.

– Рот освободите ему, – сказала Коваль, снова закурив.

Вилли дернул скотч, и парень, собрав последние силы, пополз к ней, оставляя за собой кровавые полосы.

– Умоляю… прекратите… вы же женщина…

Марина уперлась носком сапога в его подбородок, поднимая голову, и тихо сказала:

– Я не женщина, братан. Меня бесполезно брать на жалость – я просто не знаю, что это. Скажи то, что я прошу, и умрешь без дальнейших мучений.

Этот дурак молчал, прикрывая чью-то задницу, и тогда Вилли со всей дури всадил ему тесак в грудь, кровища брызнула во все стороны, киллер дернулся и затих.

– Готов, – констатировал Розан.

– Вилли, ты что, бля, слов не понимаешь?! – заорала Коваль, чувствуя, как снова заболела голова. – Я что, сказала мочить его?

– Не рассчитал…

– Ну, так со вторым рассчитывай, будь так добр!