Дарья Кожевникова - Исповедь Цирцеи (СИ)

Утром Аглаю, с комфортом уместившуюся на огромной кровати, разбудил зашевелившийся Кирилл. Точнее, волнами заколыхавшийся матрац.

— Доброе утро! — приветствовала его Аглая, не зная, что бы еще такое сказать. Но Кирилл, похоже, мало что помнил из вчерашнего, а комментариев и вовсе никаких не ждал. Наступило чудесное сегодня! Поэтому, ответив на Аглаино приветствие, он потянулся в кровати всем телом, как проснувшийся ребенок, зевнул и спросил:

— Аглаечка, а омлетик с креветками вы умеете делать?

— Конечно! Приготовить? Я мигом!

— Вы просто ангел, Аглаечка! — посиял он. — Только сделайте побольше, ладно? Чтобы Пастене тоже хватило.

— Не знаю, станете ли вы его кормить после того, как узнаете, что ночью он опрокинул стол. И перебил при этом гору чудесного фарфора.

Но Кирилл в ответ на это сообщение лишь расхохотался:

— Все как всегда! Пастена неисправим! Хорошо, что столовое серебро не бьется! Идите, Аглаечка! И не печальтесь о посуде, она бьется к счастью. Мой мажордом все уберет.

Кухня напомнила Аглае недавно захваченный город, по которому прокатилась волна завоевателей — не было ни сотейников, ни большей половины кастрюль вчерашними блюдами. Все это Аглая обнаружила, выглянув во двор. Посуда стояла под деревом на большом обеденном столе, вокруг которого расселись четверо донельзя довольных мужиков. Пятым на лужайке перед столом прочно обосновался Пастена. Увидев в окне Аглаю, все шумно выразили ей свой восторг. Она погрозила им в ответ пальцем. И занялась делом.

Прощаясь с Кириллом — у него оказались неотложные дела, и отвезти ее в город должен был шофер — Аглая совершенно искренне поцеловала его в щеку.

— Аглаечка… — Он полез во внутренний карман пиджака, явно за кошельком. — Я ведь понимаю, что вы согласились встретиться со мной вовсе не из-за моей неотразимости…

— Не надо, Кирилл, — Аглая покачала головой. — Вы замечательный человек, а хорошие люди — очень большая редкость. А главное, они гораздо ценнее неотразимых.

— Ну тогда, — он посмотрел на нее, как осиротевший ребенок, — Аглаечка, может, вы согласитесь хотя бы иногда приезжать сюда, чтобы побаловать нас вкусненьким? Я вас не обижу, финансово вы останетесь довольны. И не буду настаивать ни на каких других отношениях, если вы этого не пожелаете. Только не забывайте нас!

«Девочек у меня и без тебя хватает, но ни одна из них не озаботилась меня накормить», — читалось у него на лице.

— Хорошо, Кирилл, я постараюсь, — улыбнулась Аглая.

Домой она вернулась ближе к полудню и в чудесном настроении. Которое резко ухудшилось, едва она вошла в квартиру. Из кухни на нее уставились не то что два не слишком трезвых лица, а две грозовые тучи. Причем, Ромкина еще и молнии метала из глаз. Судя по виду, парни успели опохмелиться с утра. А возможно, что и с вечера не ложились, всю ночь напролет костеря под рюмочку женскую половину человечества.

— Явилась! — рявкнул Ромка. — Ну давай, рассказывай! Хвастайся своими подвигами!

— Расскажу, — пообещала Аглая. — Только не здесь, — и выразительно постучала себя по ушам. — Поехали-ка на море, а то от вашего перегара нормальному человеку задохнуться можно!

Парни, хоть и пьяные, но поняли ее жест. Только сдавать свои позиции все равно не собирались.

— И кого это ты здесь называешь нормальным? — спросил Ромка. — Уж не себя ли? Мы-то хоть просто пьем, а вот ты…

— Да не было ничего! — взорвалась Аглая. — Или, может, трусы снять, показать?! — и тут же залилась краской до корней волос от собственной грубости. Гена тоже смутился, встал из-за стола:

— Ладно, поехали на пляж. Остынем, тогда побеседуем. Я такси сейчас вызову.

На море парней сразу разморило, и оба уснули в тенечке под «своим» деревом. Аглае пришлось самой разводить костер и снова браться за готовку. Но так было даже лучше. Пусть парни немного проспятся, обретут ясность ума. А то что немного хмеля в них останется, даже хорошо, потому что на совершенно трезвую голову воспринять то, что собиралась выложить им Аглая, будет сложно. Или, по крайней мере, вредно для незащищенной нервной системы.

Аглая успела и приготовить, и поплавать, и позагорать, когда парни наконец-то проснулись. Тоже искупались, чтобы освежиться, потом основательно подзаправились шашлыками.

— Ну, а теперь к делу, — не стала дожидаться их расспросов Аглая. — Сразу скажу, что у Кирилла я занималась только стряпней, не более того. Он, кстати, замечательный мужик, и бывает счастлив только тогда, когда и всем остальным вокруг него хорошо.